anlazz | Entries tagged with братья стругацкие

Недавно полез в топ, и зачем-то прочитал абсурдный по своему содержанию пост г-на Сапожника на тему «засилья феминизма» в современном мире. На самом деле сколько раз уже зарекался читать антисоветчиков и антикоммунистов по причине фантастического непониманию ими всего и вся (именно всего и вся, а не только вопросов связанных с СССР) – в результате чего их материалы вызывают сплошной фейспалм! Но нет… Впрочем, если честно, то весь этот постмодренисткий бред на тему феминизма/антимефинизма надо говорить отдельно. (Тем более, что с недавнего времени это уже устаревшее явление – сейчас в тренде выброс углекислого газа.) Тут же хочется обратить внимание на нечто иное – а именно, на то, что указанный господин в своем посте привел ссылку на превосходный роман Станислава Лема «Возращение со звезд».

На самом деле, кстати, и тут высказывание антисоветчика вызывает страстное желание закрыть лицо рукой. Поскольку, во-первых, этот самый роман был датирован им 1970 (!!!) годами, тогда как в реальности он был выпущен в 1961 году. (Ниже будет сказано, почему данный момент очень важен.) Ну, а во-вторых, потому, что данный субъект, именующий себя «социологом», в своем посте восклицает: «Как он мог все это предвидеть, и так точно - я вообще ума не приложу!» Это по поводу описанной в «Возвращении» тенденции на снижение значения мужественности и торжества феминизма. (По крайней мере, именно так характеризует описанное Сапожник.) Видимо, с его т.з. вплоть до 2010 предвидеть что-то подобное было невозможно. Хотя в действительности некоторые правые (да, именно правые!) деятели в США и Европе начали «бить тревогу» по указанному поводу уже в конце 1950. (То есть – даже среди правых «наши правые» заслуживают звания самых тупых.)

* * *

Впрочем, о данном моменте – в смысле, о том, что начало происходить в мире с 1950 годов – так же надо говорить в особой теме. Тут же можно только отметить, что, разумеется, все это ни на грамм не снижает ценности творчества пана Станислава. Поскольку «Возвращение со звезд» действительно интересный роман, причем, не только в чисто литературном плане. Однако считать поднятую в нем проблему уникальной не стоит – поскольку были другие произведения, посвященные происходившим в 1950-1960 годах общественным процессам. Например – не менее популярная у нас повесть братьев Стругацких «Хищные вещи века». Которая вышла примерно в то же время, что и роман Лема. (На самом деле чуть позднее – в 1964 году, однако русский перевод «Возвращения» появился только в 1965, поэтому ни о каком плагиате тут говорить нет смысла.) И посвящена была примерно той же проблеме – а именно, деградации человеческого поведения в условиях т.н. безопасного общества( Read more... )

Как известно, среди произведений братьев Стругацких есть небольшая повесть «За миллиард лет до конца света». Произведение это вышло в 1976-77 годах, а писаться начало на два года раньше – что, в целом, крайне важно. Однако о том, почему это важно –будет сказано несколько ниже. Пока же стоит сказать о том, что говорится в данном произведении о том, как некий астрофизик Малянов, занимаясь своей научной работой, неожиданно далеко продвинулся в данном направлении. И сразу же столкнулся с рядом необычных явлений. Причем, явлений, совершенно не связанных с его прямой деятельностью – а напротив, совершенно «бытовых», обыденных даже в своей необычности. Начиная с ошибочных телефонных звонков, происходящих именно тогда, когда герой наиболее близко подходит к разгадке стоящих перед ним проблем – и заканчивая совершенно нелепым обвинением в убийстве соседа.

Все это, разумеется, заставляет его забыть о работе, а вместо этого попытаться осмыслить происходящее. Тем более, что неожиданно стало известно о том, что нечто подобное происходит не только с Маляновым – но и с некоторыми его знакомыми. Которые так же занимаются «прорывными» вещами, и так же практически подошли к их решению – но на этом «подходе» получили множество совершенно неожиданных и совершенно не связанных друг с другом ударов. В результате чего возникает понимание того, что дело тут обстоит нечисто... И конечно же, неудивительно, что попытка понять происходящее неизбежно приводит к «конспирологии» - т.е., объяснению происходящего через деятельность неких «могущественных сил». Начиная с каких-то тайных обществ и заканчивая инопланетной сверхцивилизацией.

Кстати, эти «модели» оказываются практически один в один теми же самыми, что выводятся в настоящее время по похожему поводу – т.е., «жидомасоны» и «рептилоиды» - однако об этом будет сказано уже отдельно. Пока же стоит сразу отметить, что в конечном итоге герой – а значит, и сами братья – приходит к выводу, что вся эта конспирология есть однозначная чушь. И что в реальности все обстоит гораздо проще –и фундаментальнее. В том смысле, что нет никаких «тайных обществ», и «рептилоидов-Странников» тоже нет, а есть фундаментальная особенность нашей Вселенной. Состоящая в том, что для сохранения существующего уровня ее структурности требуется одновременно и развитие разума – для противодействия росту энтропии – и невозможность превышения этим разумом некоего уровня, ибо повышение негэнтропии так же ведет к разрушению структуры. (Разумеется, вопрос о том, что почему Стругацкие считали Вселенную стационарной, тут разбирать нет смысла.)

* * *

Таким образом, тормозят развитие прорывных научных направлений не могущественные тайные общества, и даже не сверхцивилизация – а само «гомеостатическое Мироздание». И а реальности мы имеем дело вовсе не с каким-то «разумным вмешательством», а с фундаментальным законом природы – пускай и проявляющимся в совершенно «неестественных» вещах. (Вроде прихода следователя или появления рыжего карлика.( Read more... )

Недавно товарищ Смирнов в ответ на мои посты о возможности – а точнее, о невозможности – представлений об устройстве коммунизма во время нахождения в классовом обществе, написал свой пост. В котором поставил ряд интересных вопросов – например, вопрос о смысле «интернатного воспитания», которое является одной из главных черт «модели Ефремова-Стругацких». Точнее, о том, насколько подобный способ устройства образовательных учреждений был актуальным в плане формирования коммунистического общества. Впрочем, в посте рассматривается, скорее, «модель Стругацких», которая– как говорил, кажется, Аркадий Стругацкий – во многом основывается на книге британского писателя Редьярда Киплинга «Сталки и компания». Где, в свою очередь, речь действительно идет о жизни британской частной школы Викторианской эпохи.(Кстати, интересно, что прозвище главного героя – Сталки – стало основанием для слова «сталкер», обозначавшего людей, посещающих «Зону» в повести братьев «Пикник на обочине».)

Впрочем, если честно, то впервые «модель интерната» Стругацкие описали лишь в повести «Полдень XXII век», которая вышла в 1961 году. Судя по всему, в более ранние времена – скажем, во время создания «Страны багровых туч», где упоминается тот факт, что главный герой воспитывается в интернате – особых представлений о том, чем являются данные заведения, у них не было. Однако был пример нечто подобного «из реальной жизни» - а именно, суворовские и нахимовские училища, созданные во время войны (в 1943 году) соответствии с Постановлением Совета Народных Комиссаров СССР. В 1943 году открылось 11 училищ: Краснодарское (в Майкопе), Новочеркасское, Сталинградское (в Астрахани), Воронежское, Харьковское (в Чугуеве), Курское, Калининское, Орловское (в Ельце), Ставропольское, Ташкентское, Кутаисское (два последних — училища НКВД, позже — МВД, для детей пограничников); в 1944 году — 6 училищ: Казанское, Куйбышевское, Горьковское, Саратовское, Тамбовское, Тульское, в 1953 году — Минское, в 1955 году — Ленинградское. (Вики )

* * *

Разумеется, понятно, что при приеме в данные учебные заведения акцент делался на детях военнослужащих, а так же на тех, кто потерял во время войны родителей. Кстати, это оказалось очень и очень эффективным – поскольку достаточно сравнить ситуацию с детской беспризорностью в начале 1920 гг. и во второй половине 1940 гг. для того, чтобы понять: насколько данная мера оказалась своевременной. Поскольку те дети-сироты, которые оказались зачисленными в Суворовские и Нахимовских училища, как минимум, исключались из системы уличной преступности – да и вообще, преступного мира. Однако чисто «сиротскими заведениями» Суворовские училища не были – поступить туда мог, в принципе, любой. (Что очень и очень положительно сказалось на их сути – о чем будет сказано чуть ниже.) Причем, все поступающие с высокой степенью вероятности становились офицерами – представителями профессии, крайне нужной для страны. (Впрочем, можно сказать больше: выпускники данных училищ вообще оказывались способными к быстрому освоению любых профессиональных навыков – причем, более способными, нежели их «гражданские» собратья.)

Поэтому в послевоенное время вряд ли стоило особо убеждать кого-нибудь в том, что «интернатный» способ образования является более эффективным,
нежели «обычный». ( Read more... )

Итак, для понимания того, почему создание «детальной программы» построения светлого будущего в настоящее время является невозможной задачей, а так же того, что же надо делать в подобном случае, необходимо еще раз обратится к уже не раз помянутой «модели Ефремова-Стругацких». (То есть , к тому самому привычному – для жителей постсоветского пространства – образу коммунистического мира, описанному в произведениях Ивана Антоновича Ефремова и братьев Аркадия и Бориса Стругацких.) Разумеется, стоит понимать, что созданные указанными писателями «модели» сильно различаются – собственно, об этом не раз говорилось, в том числе, и в данном блоге. Однако, при всем этом, есть в данных произведениях и одно общее – а именно, уверенность в том, что помимо привычного для нас иерархически-конкурентного поведения, вполне возможно и совершенно иной способ взаимодействия с людьми.

Собственно, это и есть самое главное, что позволяет объединить два совершенно различных «мира», созданных совершенно различными писателями, в одну «модель». Поскольку именно через указанный механизм – т.е., через замену конкурентного поведения кооперативным – и осуществляется, по сути, создание коммунистического общества. Однако можно сказать и еще больше: то, что у указанного «механизма» - несмотря на «разность авторов» - была, по существу, одна и та же «генетика». А именно – и Ефремов, и Стругацкие основывали свои произведения на тех особенностях, которые проявлялись в советском обществе 1950 годов.

Кстати, братья особо этого и не скрывали – они так и заявляли, что «…мы поняли, кем надлежит заполнить этот сверкающий... мир: нашими же современниками, а точнее, лучшими из современников – нашими друзьями и близкими, чистыми, честными, добрыми людьми, превыше всего ценящими творческий труд и радость познания…» (Борис Стругацкий) Причем, тут сразу стоит понять, что говоря о «лучших современниках», Борис Аркадьевич имел, судя по всему, тех людей, с которыми сам работал в Пулковской обсерватории – то есть, том учреждении, которое и стало одним из оснований «Понедельника, который начинается в субботу», да и вообще, всего «мира Полудня». Происходило же это в конце 1950-начале 1960 гг., поскольку уже к концу 1960 годов Борис Стругацкий «превратился» в «профессионального литератора» - т.е., лицо, имеющее весьма условные связи с «миром». Поэтому и в «Полдне», и «Понедельнике», ИМХО, описываются скорее, «пятидесятники», нежели «шестидесятники» - если, конечно же, говорить о подобном понятии в «хронологическом смысле». (Или же стоит понять, что «шестидесятники» в классическом смысле – это люди, «сформировавшиеся» в 1950 годах.)

* * *

Впрочем, подробно разбирать все это надо отдельно. Тут же можно только засвидетельствовать, что само появление «мира Полудня» братьев невозможно рассматривать вне отрыва от момента его создания. Что же касается Ефремова, то «генетическую связь» его произведений с советским обществом 1950 годов я уже не раз рассматривал.( Read more... )

В посте, посвященном радиофобии, был комментарий про «сталкеров». Там имелись в виду персонажи компьютерных игр, существующих в некоей «радиофобной реальности» игры S.T.A.L.K.E.R. Однако это упоминание навело на интересную ассоциацию, связанную с «исходником» этого понятия – то есть, с повестью братьев Стругацких «Пикник на обочине». Правда, в ней – в отличие от привычного для нас представления о «сталкерах и зоне» – никакой радиофобии нет, равно как и радиации в качестве «действующей опасности». Более того – в явно сказано: что «радиации в зоне никакой». (То же самое можно сказать и про фильм Тарковского «Сталкер» - вышедший по сценарию братьев.)

И, тем не менее, определенную «смену настроения», происходящую в обществе, по данному произведению увидеть можно. Собственно, Стругацкие тем и хороши сейчас, что в своем творчестве они практически линейно соответствовали господствующим в обществе настроениям. (Именно в обществе – а точнее, в его «образованных кругах», на которые и рассчитывалось творчество фантастов.) Поэтому в 1050 годах – времени ощущения всеобщего подъема и стремление к преобразованию всего и вся – братья выпускали «Страну багровых туч», наполненную романтикой «большого прорыва». В начале 1960 – когда казалось, что развитие навсегда вышло на «восходящий участок» - они создавали «Полдень, XXII век»: образ будущего, представляющего собой «расширенный СССР 1960 года». В 1965 братья создали «Понедельник, который начинается в субботу» - великолепное описание зарождающих в недрах страны коммунистических отношений. (К сожалению, так и оставшихся в виде «зародыша».)

Однако уже к концу 1960 гг. «настроение» их произведений начало меняться. Разумеется, в начале еще казалось, что речь идет о «решаемых проблемах», о том, что может быть устранено. Как, скажем, это происходит в «Хищных вещах века», созданных в том же 1965 году –где рассматривается «проблема мещанства», проблема погружения человека в состояние потребительства, которое оказывается многим привлекательнее, нежели жизнь в «мире Понедельника». Кстати, в «Хищных вещах» финал остается открытым – поскольку еще кажется, что эту проблему можно решить относительно легко. (Через «восстановление человеческого мировоззрения» путем прогрессивной образовательной программы.) Но уже проскальзывают и «пессимистические нотки» - те самые, что через пару десятилетий приведут к чудовищному перерождению и конкретно братьев, и советской интеллигенции в целом. («Почему вы не желаете утруждать свой мозг? Почему вы так не хотите думать? Как вы не можете понять, что мир огромен, сложен и увлекателен? Почему вам все просто и скучно? Чем же таким ваш мозг отличается от мозга Рабле, Свифта, Ленина, Эйнштейна, Строгова?»)

* * *

Разумеется, это пока еще только «нотки» - будущая идея о «биологическом различии» разных людей выглядит еще только легкой тенью. И, разумеется, еще не может быть принята гуманистами братьями Стругацкими.( Read more... )

Недавно товарищ Мансурян упомянул про один забавный факт. А именно – про то, что молодой Егор Гайдар решил стать экономистом, прочитав «Обитаемый остров» братьев Стругацких. Вот как данный деятель сам об этом пишет:

«…Вот я, собственно, решил заниматься экономикой, — говорил Егор Гайдар в эфире «Эха Москвы» в августе 2005 года, — Вы будете смеяться, — после того, как прочитал в финале «Обитаемого острова» диалог между Странником и Максимом, где он говорит ему: да ты, вообще понимаешь, что в стране инфляция? Ты, — говорит, — вообще знаешь, что такое инфляция? После этого я твёрдо решил разобраться…»

Было это – по словам самого Гайдара – в 1971 году, в возрасте 15 лет. Впрочем, о том, насколько правдива данная история, можно говорить отдельно – как известно, сам указанный политик особой честностью не страдал. И вполне возможно, что поступление на экономический факультет МГУ определялось иными, более «приземленными» критериями – обычными для молодого мажора. Но, в любом случае, главного это не меняет. А главное тут состоит в том, что будущий премьер-министр (пусть и ИО) и основной исполнитель политики «шоковой терапии», а тогда еще обычный советский школьник — хотя и «из хорошей семьи» — по какой-либо причине решил, что ему следует изучать явление, с окружающей жизнью не имеющее абсолютно никакой связи.

Разумеется, экономисты в СССР были – но занимались они совершенно иными вещами. Да и вообще, наверное, единственное, с чем ассоциировалась инфляция в конце 1960 годов – так это с периодом Гражданской войны. Именно тогда указанное слово имело «тот самый» зловещий смысл – деньги обесценивались чуть ли не быстрее, нежели их успевали выпускать. (Впоследствии то же самое устроит нам сам Гайдар.)( Read more... )