anlazz | Entries tagged with социодинамика

На самом деле, говоря в прошлом посте об «идейном кризисе», охватившем современное общество – а точнее, не просто о «кризисе идей», а о кризисе миропониманий – следует сразу указать, что связано это с особенностями того антисоветского восприятия мира, которое стало господствующим в конце 1980 годов. (Пока будем вести речь о нашй стране.) Об этом, впрочем, уже неоднократно говорилось. Тем не менее, рассмотрение этой проблемы все равно остается актуальной – особенно на фоне вышесказанного. Поэтому нелишним будет еще раз разобраться в том, что же, в сущности, заложено в этом самом антисоветизме такого, что неизбежно ведет к кризису – причем, во всех вариантах.

Впрочем, на самом деле ситуация еще интереснее – поскольку антисоветизм сам по себе является вторичным по отношению к более глобальной болезни систем миропонимания, охватившем сейчас практически все страны. (Пишу «практически» - поскольку есть надежда на то, что хоть где-то есть обратная ситуация. Однако она – эта надежда – крайне слаба.) Но об этом так же будет сказано позже.

Пока же хочу обратить внимание на последнюю серию постов известного фантаста Розова, в которой он описывает интересное изменение, охватившее современный («коронакризисный») мир, которое он именует «небудущее». Сам Розов интерпретирует его следующим образом: Субъект лишен возможности планировать что-то позитивное на будущее (будущего нет, такие дела), поэтому он планирует лишь меры избегания чего-то негативного.» « Разумеется, в данном случае автор поста утверждает, что подобное положение отсылает, прежде всего, к военной обстановке: «Эта схемы из четырех качеств ситуации хорошо подходит к КАК БЫ мирной жизни, которая (в отличие от ОБЫЧНОЙ мирной жизни) лишена нормального планируемого будущего - и этим похожа на военную жизнь, в которой ничего нормального нет вовсе. Планирование в военной и в КАК БЫ мирной жизни сводится к простой штуке. Как не оказаться убитым или покалеченным или беззащитным (последнее важно, поскольку в подобных условиях беззащитный окажется затем убитым или покалеченным)» . И поэтому для современного человека является новым и необычным.

Однако в действительности указанное положение может выглядеть как «новое» только с т.з. довольно узкого социального слоя. (Если опять вести речь о нашей стране.) Поскольку тут «мир без будущего» уже существовал – по крайней мере, для большинства социальных слоев. Речь идет о положение большей части россиян с начала 1990 и, по крайней мере, до начала 2000 годов. После которых появилось уже упомянутое «имперство» и связанный с ним миф о «Великом государстве», на полтора десятилетия ставший определяющим в жизни людей. И позволив им обрести хоть какой-то «призрак будущего» в виде гипотетической «Великой России» - в коей даже бедным слоям «обломиться» какой-то кусок. (Как в не менее гипотетической «Великой Америке», выступавшей для наших «патриотов» несбыточной мечтой. О том, что в реальных США есть огромное число людей, коим ничего не «обламывалось» даже в период однозначного величия Штатов, тогда не задумывались.)

* * *

В любом случае можно сказать, что до возникновения «имперского мифа» для подавляющей части населения не было и подобной призрачной надежды. Поэтому она жила примерно так, как указано у Розова – а именно, старалось быть «не убитым и не покалеченным» (в 1990 годах это была отнюдь не риторическая возможность), и высшим счастьем считала «избегание негативного». ( Read more... )

В прошлом посте было сказано о том, что одним из оснований будущего перехода к новому типу общества должна стать полная дискредитация всех современных представлений. Начиная с самых фундаментальных и заканчивая бытовыми. И – что самое главное – эта дискредитация является не просто неизбежной, но уже идет, определяясь ни чем иным, а такой важнейшей характеристикой общественного развития, как уровень производительных сил. Это может показаться странным: как же так, возможности производства (в обобщенном плане) растут, наука и техника развивается – а устойчивость «текущего бытия» падает?

Однако вспомним про то, что стало главной причиной текущей пандемии. Нет, это не поедание каким-то там китайцем летучей мыши – поскольку, во-первых, данный эпизод совершенно недоказателен. (Жители Китая едят мышей тысячи лет, и до сих пор не только не вымерли, но и от пресловутых коронавирусов страдают не более всех остальных.) А, во-вторых, он совершенно несущественен в указанном случае. В том смысле, что даже если бы от поедания каких-то животных и была подцеплена указанная болезнь, то она вряд ли могла бы стать серьезной проблемой для мира при условии отсутствия главного: возможности быстрой передачи по всем странам и континентам. И, в худшем случае, стала был локальной китайской проблемой – с которой, как известно, китайцы справились. Но вот, «соприкоснувшись» с развитой системой международных перелетов, этот самый коронавирус неожиданно превратился в очень серьезную беду.

* * *

На самом деле, кстати, это крайне интересная тема – связь мировых эпидемий и мировой же логистики. В том смысле, что из истории можно понять: превращение локальных случаев заражения в глобальное бедствие оказывается возможным только при определенном соотношении заразности заболевания-периода его течения-летальности, и особенностей мировых транспортных путей. Например, знаменитая «Черная Смерть» - т.е., чума – оказывается тесно связанной с началом регулярного хождения караванов. (Первые случаи ее приходятся на на конец II и начало III веков нашей эры.) Холера крайне «любила» морские парусные перевозки, а превращение гриппа в эпидемию оказалось возможным после появления скоростных трансконтинентальных лайнеров. Ну, а коронавирус – как нетрудно догадаться – оказался очень подходящим к интенсивным воздушным перевозкам. Точнее даже, не к самим перевозкам (это, все же, «вотчина» гриппа), а к т.н. «международным хабам», огромным пересадочным узлам, ежедневно принимающим в себя сотни тысяч человек.

Именно эти «суперчеловейники» и создали условия практически мгновенного распространения эпидемии по всему миру. И, тем самым, привели к фактическому коллапсу мировой экономики. Еще раз: коронавирусная эпидемия потребовала от властителей в несколько раз более быстрых решений, нежели иные проблемы – что и стало для них критичным. Поскольку совершенно очевидно «хозяева мира» продемонстрировали свое существенное отставание от задаваемых болезнью необходимых темпов реакции – что и привело к массовому заражению. Причем тут еще раз надо сказать: нам очень сильно повезло. В том смысле, что если бы вместо пресловутого «ковида» виновником проблем оказалась бы какая-нибудь оспа или чума, то страшно представить, что же было бы тогда?

Кстати, если кто не понимает, какая должна была быть скорость принятия решений в случае столкновения с подобной эпидемией, то пускай еще раз прочитает про ликвидацию завезенной в Москву оспы в 1960 году. Тогда действительно удалось отделаться ничтожными жертвами, хотя речь шла о крайне заразной болезни, способной распространяться через вентиляцию и имеющей летальность в 20%. Но погибло всего трое заболевших.( Read more... )

Встретил показательный охранительский пост , посвященный будущему. Показательный в том смысле, что он прекрасно показывает особенности современного правого мышления, не способного к понимаю сложной динамики социальных систем. Например, в плане понимание того, чем же являетсяч это самое «будущее». Поскольку понятно, что данное слово может иметь множество совершенно различных значений. Например - будущее в «физическом смысле», лишиться которого, понятное дело, невозможно. Впрочем, и этот вопрос достаточно непростой: скажем, с т.з. классической механики все процессы обратимы по времени, а с т.з. термодинамики - нет. Но это, разумеется, уже совершенно иная тема – поскольку, в общем-то, никто не будет спорить с тем, что в «физическом плане» будущее по любому будет. Ну да – за 2020 придет 2021 год, галактики будут и дальше разбегаться, нестабильные изотопы – распадаться, а все живое двигаться от рождения к смерти.

Однако в данном посте речь идет о будущем в совершенно ином смысле. Как пишет сам его автор, он (пост) был написан в связи с увиденной фразой о том, что «у СССР было будущее, а у современного мира будущего нет». Понятно, что речь там шла вовсе не о том, что в современном мире удалось совершить фундаментальное открытие и замкнуть пространственно-временной континуум. Говорилось там совершенно о другом – в том, что у СССР, и у мира, пока в нем существовал СССР, существовало одно крайне важное свойство, которое не существует сейчас. И которое – как показывает приведенный пост – практически не может быть понято в рамках «правого дискурса». (При том, что автор данного материала – человек крайне умный и разносторонне развитый, но для «правого мышления» это не важно.) Речь идет о возможности развития нашей цивилизации.

* * *

Да, именно так – несмотря на то, что с 1991 года течение физического или, скажем, биологического времени не было ни отменено, ни обращено вспять – со временем социальным случилась именно такая метаморфоза. В том смысле, что человечество лишилось возможности двигаться вперед, к более совершенному состоянию, при котором его (человечества) возможности по изменению окружающего мира в нужном направлении будут большими, нежели сегодня. Как, например, происходило в прошлом столетии, которое стало временем решения большинства фундаментальных проблем (стоявших перед людьми с глубокой древности)– начиная с появления антибиотиков и заканчивая «зеленой революцией». (Не путать с «зеленой истерией» 2016-2019 годов.)

Подобные изменения, собственно, и составляют суть понятия «будущее» в социальном плане. (Слово «социальный» приводится тут в расширенном смысле – как понятие, связанное с понятием общества.) Так вот: именно подобное будущее и оказалось закрытым для человечества после гибели СССР. Поскольку возникшая после данного момента социально-экономическая система оказалась совершенно неприспособленной для подобных действий – в смысле, для создания и внедрения фундаментально новых технологий. (И научно-технических, и любых других.) Поэтому единственно доступным «путем развития» с 1991 года стал лишь путь «оттачивания и вылизывания» уже созданного. Путь освоения богатства, созданного во время «золотых десятилетий». (1950-1970 годы.)

О том, почему это случилось – т.е., почему стало невозможным создавать прорывные технологии (метатехнологии) – я уже писал неоднократно, поэтому повторяться тут не буду. Только кратко отмечу, что связано это с особенностью формирования инноваций в условиях, когда требуются рискованные, и негарантированные формальными процедурами, вложения. (Что, собственно, наблюдается в нашем мире после Второй Мировой войны.) Благодаря чему заниматься этим может только государство, да и то – существующее в достаточно специфических условиях. (О том, что в может быть в условиях «неспицифических», будет сказано чуть ниже.) Поэтому единственным – именно единственным – источником новаций в указанный период выступило пресловутое «противостояние двух сверхдержав». Фактически создавшее основу для всего современного производства – начиная с микроэлектроники и заканчивая биотехнологиями. Более того – именно это противостояние, по сути, привело к ликвидации угрозы голода («зеленая революция» 1950 годов), к развитию массового образования и здравоохранения, ну и т.д., и т.п.

Ну, и самое главное: это самое противостояние до самого своего конца оставалось в «холодной форме», не переходя ту грань, за которой его стимулирующее развитие могло резко поменяться на свою противоположность. (Как говорил Эйнштейн: после Третьей Мировой войны – т.е., той самой «горячей формы» - передовым оружием станут камни и палки.) Впрочем, как уже было сказано выше, тут рассматривать подробно данную тему нет смысла. Поэтому достаточно только указать на то, что тот самый мир, который «стимулировался» существованием СССР, имел достаточно возможностей для создания новых сущностей. (Овладения энергией атома, космические полеты, вычислительные машины, изменение генома и т.д.)

* * *

С его исчезновением же данная возможность закрылась( Read more... )

В прошлом посте была рассмотрена одна из интереснейших особенностей классового общества, состоящая в т.н. «виртуализации жизни» правящих классов. Т.е., в стремлении последнего к перенесению всей деятельности из сферы реального производства – которая, собственно, и создает возможность существования человека – в сферу иерархической борьбы. Которая, как уже говорилось, с течением времени начинает «вытягивать» все больше средств из реального мира – до тех пор, пока последний не лишается самой возможности к существованию.

Наверное, не надо говорить, что подобное прекрасно подходит как к описанию современного состояния – когда сложные биржевые спекуляции и таинственные «инвестиционные проекты» пожирают фантастические средства, а «обычное» производство давно уже находится в глубокой стагнации. (И это еще при учете того, что среди этого самого «обычного производства» присутствует огромная доля производства «статусных предметов» - вроде пресловутого «айфона» - кои так же могут рассматриваться, как «полувиртуальные.) Так и к «классическим» классовым обществам прошлого, причем – еще докапиталистического типа. В том смысле, что и там через определенное время устанавливается состояние, при коем правящая верхушка «окукливается» в своем узком «виртуальном» мирке. Где с удовольствием проводит время в непрерывных интригах и «соревнованиях» по демонстрации статуса, полностью «забивая» на реальную экономику.

То есть, при определенной точке зрения можно сказать, что между римским патрицием «периода упадка», французским аристократом XVIII века и современным «успешным стартапером» нет особой разницы. В том смысле, что официально эти субъекты считаются выполняющими важную общественную функцию – как минимум, управление социумом. Но реально ее не выполняют, предпочитая все свои силы и средства (щедро получаемые с общества) тратить на «виртуальную» борьбу друг с другом. (Не важно – выступает ли она в виде придворных интриг или сложных биржевых спекуляций.)

* * *

Тем не менее, одно серьезное различие в положении «прошлых» и современных «виртуальщиков» - сиречь, "элитариев" - все же есть. В том смысле, что – как так же говорилось в прошлом посте – общества прошлого, доведенные собственной элитой до «цугундера» - т.е., до развала всех общественных функций вследствие поглощения их «виртуалом» - все же оказывались убитыми не полностью. Поскольку базисная их часть – то самое традиционное крестьянское хозяйство – в какой-то мере сохраняется и в подобном состоянии. Ну да – постоянное увеличение податей/оброков на поддержание все разрастающейся «надстройки» может вести к разорению крестьянства, а неизбежное после падения государства нашествие варваров (внешних завоевателей) еще «добавляет» проблем в указанном смысле. Однако проходят годы, «варвары» или уходят прочь, или оседают на земле, смешиваясь с местным населением – и все восстанавливается вновь.

Поскольку сами технологии традиционного земледелия являются довольно простыми и крайне устойчивыми – что позволяет им переживать случившуюся катастрофу. Поэтому отказ «властителей» от полного выполнения своих функций по управлению – или, скажем, защите государства – оказывает на них пускай угнетающее, но не фатальное воздействие. Однако в индустриальный период ситуация существенно меняется: высокая степень разделения труда означает то, что производственная деятельность может быть возможной исключительно при согласовании множества «производственных агентов».( Read more... )

На самом деле сразу стоит сказать – говоря о «посткризисном состоянии», стоит понимать, что речь идет вовсе не о том, что будет завтра. Поскольку нынешний «шторм на фондовых рынках» - это, всего лишь, легкий бриз по сравнению с тем, что произойдет через некоторое время. Причем, не только в указанном месте. (Если брать исторические примеры – то это кризис 1921 по сравнению с Великой Депрессией. При понимании того, что данное сравнение крайне условно.) Тем не менее, уже сейчас стоит сказать о том, что же наступит после данного момента. В том смысле – чем же будет характеризоваться действительное прохождение человечества через некий барьер, после которого можно будет вести речь о более-менее устойчивом его состоянии.

Так вот: несмотря на крайнюю сложность понимания подобных процессов, уже сейчас можно указать, чем же «посткризис» будет отличаться от «предкризиса». Так вот, одним из главнейших его отличий от текущего бытия станет «возвращение» на первый план «физической экономики». В смысле – экономики, главной целью которой выступает реальное преобразование окружающего мира. На самом деле, кстати, именно подобная задача, собственно, и была главным делом для человека в течение, как минимум, нескольких десятков тысяч лет. Во время которых он из пресловутой «голой обезьяны» - могущей существовать только в узком диапазоне климатогеографических условий – превратился в настоящего «хозяина планеты». По крайней мере, в плане возможности выживания в самых различных условиях, начиная от пустынь и заканчивая полярными областями.

Поскольку реальной «экологической нишей», в которой существует человек, в данном случае начала выступать создаваемая его трудовой деятельностью искусственная среда. (Вернадский использовал для этого понятия слово «ноосфера», однако сейчас оно имеет слишком сильную оккультную ассоциацию. Поэтому оставим просто «искусственную среду».) Так было даже в период господства «присваивающей экономики», основанной на охоте и собирательстве. Так стало – а точнее, намного усилилось – при переходе к экономике производящей, сельскохозяйственной. При которой человек начал просто изменять имеющиеся ландшафты, превратившись не только в «биологическую», но и в «геологическую» силу. И, казалось бы, так происходит и сейчас – когда технологическая мощь давно уже позволила нам выживать даже там, где никакой жизни быть не может. (Скажем, в космосе.)

* * *

Тем не менее, стоит указать, что с переходом к классовому обществу данное положение значительно изменилось. В том смысле, что, конечно, указанное выше «главное отличие» разумного существа у человека осталось. Однако параллельно этому в указанный момент «зародилось» и нечто иное. А именно – то, что можно назвать «виртуальной деятельностью». Дело в том, что неизбежная при классовых отношениях иерархия вызвала – помимо необходимости выживать – и еще одну важную область человеческой деятельности. А именно – необходимость продвижения по иерархической лестнице, а точнее – просто нахождение на ней. (Поскольку на все места в иерархии – за исключение самых низших – всегда имеются претенденты.)

Более того: затраты на данный процесс очень быстро начали сравниваться с затратами на, собственно, выживание человечества, а затем – и превосходить их. Это проявилось, например, в создании крайне дорогостоящего и сложного военного снаряжения – кое со времен древних египтян и шумеров выступало главным «двигателем» развития технологий. Или в возведении величественных и крайне трудозатратных культовых и государственных сооружений – всех этих дворцов, храмов, пирамид, усыпальниц и прочих подобных вещей, абсолютно не нужных в плане добывания хлеба насущного.( Read more... )

На самом деле я хотел закончить тему «прекрасной эпохи» и ее неизбежного завершения прошлым постом – поскольку понятно, что нынешний вариант данного исторического периода завершиться примерно так же, как и его предыдущая версия. В том смысле, что расслабленная десятилетиями сытой и спокойной жизни элита - в расширенном смысле этого слова, включающем, помимо самих «хозяев мира» и их «интеллектуальную обслугу» - благополучно доведет систему до катастрофы. (По той простой причине, что она давно уже является малоспособной к «настоящей» реакции на любое реальное изменение.) Однако, все же, решил написать еще один пост для того, чтобы сказать самое главное.

* * *

А именно – то, что избежать этой самой катастрофы после указанного состояния общества оказывается практически невозможно. Никак и никогда. По той простой причине, что во время «прекрасной эпохи» - т.е., периода, когда классовое общество находится на своем «пике» - по существу, и происходит закладка механизма его демонтажа. В том смысле, что в данных условиях формирования пресловутого «пула лиц, принимающих решение» не предполагает попадание туда тех, кто способен к взаимодействию с реальным миром. На самом деле у классового устройства всегда с данным моментом имеются определенные проблемы, однако в период его торжества он становится, по сути своей, определяющим, так как высокий уровень конкуренции в данных условиях просто не дает «прорваться наверх» тем, кто желает смотреть «чуть дальше своего носа».

Просто потому, что те силы и средства, которые любая интересующаяся реальностью личность тратит на решение той или иной задачи, оказываются неиспользуемыми в конкурентной борьбе. Подобное состояние с железной неизбежностью приводит к занятию всех высших постов в государстве и бизнесе или очевидными карьеристами и дельцами. (Заинтересованными в «чистой власти» или же во власти, как в инструменте получения собственности.) Или же «отпрысками из благородных фамилий». Поскольку единственным механизмом, способным противостоять напористым дельцам, прущим вверх по иерархической лестнице, становится изначальное обладание достойным состоянием.

Собственно, так было и «в прошлый раз» – когда на вершинах общественных систем господствовали дельцы и аристократы. (А так же аристократы из дельцов и дельцы из аристократов.) Так происходит и теперь, с той только разницей, что вместо «настоящих» королей и графов место «членов благородных фамилий» занимают представители «старой олигархии». (Впрочем, феодальная аристократия так же была в начале 20 века именно «старой олигархией», совершенно не отличаясь от «обычных» капиталистов.) В любом случае, главной чертой «прекрасноэпохальной элиты» (и «сельфмадеменов», и «наследников») можно счесть ее полную некомпетентность и абсолютную самоуверенность, проистекающую из убежденности в том, что в мире нет ничего важнее аппаратных игр и большой коммерции.

Впрочем, данная самоуверенность этого самого «правящего сословия», по существу, оказывается даже положительным его качеством – в том смысле, что до определенного момента позволяет минимизировать наносимый данной категории вред. ( Read more... )

Удивительно: практически тогда же, когда я написал свой предыдущий пост , посвященный проблеме неизбежной гибели «капитализма с человеческим лицом» - оно же «общество двух третей», оно же «государство всеобщего благосостояния» - у товарища Коммари вышел материал, посвященной той же самой проблеме. (Точнее сказать – пониманию товарищем Коммари указанной проблемы.) Правда, если у меня речь шла о т.н. «развитых странах» - прежде всего, об Европе с ее специфическим «евросоциализмом» - то Коммари завел речь об СССР. Тем не менее, суть затронутой темы была та же самая. А именно – вопрос о том, почему же произошла «реставрация капитализма» и почему никто не поднялся на его защиту.

Сам автор поста написал об этом буквальным образом следующее: «забыли мы, советские, что такое капитализм, подзабыли про то, ради чего рабочие брали власть в 1917 году, отвыкли от страха оказаться без работы, без крыши над головой, заболеть, отвыкли от ощущения, что человек человеку волк, что все друг другу конкуренты, что за все нужно платить, что государство - это только обнаглевшие от жадности чиновники, и чем выше, тем более, что все принадлежит каким-то странным людям, которые присвоили себе всё, от нефти и газа до леса и берегов рек и озер».

Разумеется, спорить с этим смешно – можно только добавить, что это относится не только лишь к «советским». Поскольку – как уже не раз говорилось – подобное «забывание» относится и к рабочему классу т.н. «развитых стран». Которые за период «золотых десятилетий» так же потеряли представление о том, что такое нищета и бесправие – т.е., состояние, в котором подавляющая часть человечества существовала до Второй Мировой войны. Поэтому вряд ли стоит удивляться тому, что в какой-то момент и «у нас», и «у них» значительная часть населения решила «слить» имеющуюся систему в обмен… Да, по большому счету, и «обменивать» ничего не нужно было – поскольку защита от «несуществующего зла» для обыденного мышления не имеет никакого значения. (В том смысле, что та нищета, которая была лет тридцать назад, вряд ли могла считаться сколь либо значимым фактором даже для людей, ее заставших. А уж для не заставших она не существовала вообще.)

* * *

То есть, один из главных уроков, который должен быть извлечен из случившейся катастрофы – это понимание того, что в социальных процессах все прошедшие свершения не имеют значения. В том смысле, что прошлые победы можно помнить, можно всячески возвеличивать их разнообразными приемами монументальной пропаганды (от памятников до кинолент), однако значимым фактором социальной динамики они, все равно, не будут. В том смысле, что останутся вторичными по отношению к текущей ситуации – и если в последней существуют какие-то проблемы, то никакие «великие достижения прошлого» не смогут их уравновесить. Поэтому любая «прошлоориентированная политика» - не важно, идет ли речь о правящих силах или об оппозиционерах – всегда будет обречена( Read more... )

Удивительно, но до сих пор встречаются люди, которых удивляет пресловутая «пенсионная реформа». В том смысле, что они задают вопрос: зачем же надо было повышать пенсионный возраст в условиях, когда бюджет буквальным образом ломится от денег? И любой «дефицит пенсионного фонда» - который формально и стал основанием для «реформы» - может быть покрыт с чрезвычайной легкостью? Тем более, что подобная практика – т.е., «бюджетная компенсация» - была нормой задолго до 2018 и даже до 2014 года. (В общем, никакой необходимости в повышении пенсионного возраста «по финансовым причинам», вроде бы, не существовало.)

Особенно актуальным подобные вопросы стали после того, как прозвучало заявление главы Пенсионного Фонда о том, что на указанном повышении… ПФР практически ничего не заработал. Подобный результат сделал указанное действо еще более абсурдным: ну, в самом деле, народ обозлили, рейтинг действующей власти уронили, а пользы ноль? Неудивительно, что как клопы из щелей, из голов обывателей полезли различные конспирологические теории – вроде того, что пенсионный возраст подняли специально, для того, чтобы «снизить популярность действующего президента». Дескать, некие «нехорошие личности» из либерального лагеря (часто представляемые во главе с Д.А. Медведевым) заставили нашего «отца народа» подписать «тот самый», «нехороший» закон. Который полностью обнулил все достижения предыдущего периода – начиная с присоединения Крыма.

Но даже это оказалось еще не является самым «смаком». Поскольку существует еще более «сильный» вариант конспирологии, состоящий в том, что виновником давления на «лидера нации» объявляются не внутренние, а внешние силы. Правда, почему-то, не пресловутые «жидомасоны» во главе с «кагалом рептилоидов» – а банальный МВФ. Дескать, это именно по его (МВФ) коварному умыслу поднимают пенсионный возраст по всему миру, и именно его тайные эмиссары заставляют наших руководителей забывать о служении народу, занимаясь вместо этого указанными выше нехорошими вещами. А именно –всячески «гнобить и курощать несчастный русский народ», который представителям МВФ стоит, как кость в горле. (Впрочем, если делать следующий шаг – т.е., объяснять: почему так происходит – то без жидомасонов все равно не обойтись.) То есть – Путин, Медведев и Ко тут выступают всего лишь исполнителями злобной иностранной воли. (Готовыми принести в жертву даже свою популярность ради того, чтобы выполнить задачу своих «кукловодов».)

* * *

Впрочем – вне того, какими абсурдными не были бы подобные объяснения – самого вопроса о смысле «пенсионной реформы» это не снимает. Тем более, что, действительно, подобные «реформы протекают не только в нашей стране. Данный факт не может не вызывать определенные домыслы… Однако, если честно, то в данном случае можно легко обойтись без «жидомасонов», «происков МВФ» и прочих рептилоидов. В том смысле, что проблема стремления уменьшить выплаты населению даже при избытке бюджетных денег легко объяснима тем, что существующие государства есть, прежде всего, государства классовые. Т.е., ориентированные на удовлетворение интересов правящих классов – и ничего больше. Поэтому все остальные представители человечества для них т имеют смысл только в смысле обеспечения последнего условия, и не более того. А значит, думать о том, что подобная система будет стремиться «давать деньги» кому-либо за исключением наиболее богатых и могущественных представителей «хозяев», смешно. (Вот отправить миллиарды на «поддержку банковского сектора» - всегда пожалуйста!)

Поэтому ВСЕ выплаты денег «нехозяевам» в действительности стоит рассматривать только через указанную выше «призму», понимая, что выделяют их отнюдь не для того, что «обычный человек» мог улучшить свою жизнь. Нет, обычно это имеет смысл исключительно в плане поддержки крупного бизнеса: для стимулирования спроса, для банальной «прокрутки» данных средств в определенных банках, наконец, для создания определенной «лояльности» со стороны «низших» -при условии, что последние могут как-то испортить жизнь «хозяевам». (Скажем, через массовые забастовки или иные формы классовой борьбы.) Если же всего этого нет – скажем, спрос стимулировать бессмысленно по причине ультраперегретости рынков, деньги на «прокрутку» выделяют просто так (еще раз: «поддержка банковского сектора»), а о классовой борьбе давно все забыли, то даже при условии пухнувшего от денег бюджета «низшим» никто не даст ни копейки.

Так что если, все же, чего-то им и выделяют, то, прежде всего, стоит смотреть: для чего это делается? ( Read more... )

На самом деле, кстати, в прошлом посте был затронут довольно интересный вопрос, напрямую связанный с будущем социализма – и в нашей стране, и за ее пределами. Речь идет вот о чем: с самого начала великой Революции 1917 года ей пришлось реализовываться в стране, подавляющее число граждан которой жило в условиях традиционного общества. Данный момент, кстати, был прекрасно известен современникам указанных событий, породив известную идею о «несвоевременности» и «ошибочности» построения социализма в столь слаборазвитой стране. Дескать, Маркс изначально говорил о том, что подобный переход должен был быть в наиболее индустриальном из государств. А значит, российский социализм обречен.

Разумеется, подобное представление было ошибочным. Причем, даже не потому, что прогнозы на скорое падение «совдепии» не оправдались – и вместо «городов социализма во тьме» и иных вариантов катастрофы мы получили великую Сверхдержаву. А потому, что уже к началу Революции прежние модели социальной динамики были уточнены. Это сделал Владимир Ильич Ленин в рамках своей концепции об неравномерности развития различных государств в империалистической системе и ее «слабом звене». (Под которым, разумеется, подразумевалась Россия.) В том смысле, что данный мыслитель показал, что, во-первых, разрыв единой «империалистической цепи» с высокой степенью вероятности происходит во время того серьезного напряжения, что создает крупная война. А во-вторых, это должно случится не в «ядре» империализма, а в государстве «второго эшелона», буржуазия которого имеет значительно меньше сил на то, чтобы блокировать возмущения пролетариата. (Общие контуры подобной идеи были набросаны еще в «Империализме, как высшей форме капитализма» ,а окончательно сформулированы в статье «Военная программа пролетарской революции», вышедшей в 1916 году.)

Дальнейшее развитие событий – как нетрудно догадаться – полностью подтвердило правоту Владимира Ильича. И одновременно – поставило в смешное положение всех тех, кто вместо «духа марксизма» пытался хвататься за его формальные схемы. Кстати, интересен данный момент еще и тем, что –как стало понятным уже в наше время – подобное поведение общества полностью «ложится» на более общую теорию эволюции сложных систем. (Частным случаем которой и является развитие обществ.) И, например, в развитии биологических видов мы можем увидеть примерно то же самое. Так что идея «незаконности» российской Революции – которую до сих пор еще поддерживают некоторые левые – в настоящее время выглядит еще более странной и нелепой, нежели во времена Владимира Ильича.

* * *

Однако при этом стоит понимать, что – в полном соответствии с «общей моделью эволюции» - развитие Революции (т.е., создание нового общества) оказывается на порядки более сложным, нежели в тех «простых моделях», которые были созданы в XIX столетии. То есть, никакого быстрого построения социализма после «взятием пролетариатом власти» - как это думалось многим в самом начале создания марксисткой теории – быть просто не может. Более того, не может быть и самого «быстрого взятия власти» - по крайней мере, по всему миру. (Т.е., пресловутой «мировой революции» в ее выльгаризированной форме.) А главное – не может быть того самого «линейного» развития революционного процесса, пускай даже и «растянутого» на какое-то время. Скорее наоборот: так же, как и движение эволюции биологической, изменение общественного устройства движется по крайне сложной, хотя и предсказуемой в общем виде, траектории, испытывая не только подъемы, но и падения. Разумеется, при этом стоит понимать, что речь идет именно об восхождении – то есть, об усложнении и повышении устойчивости – цивилизации, как таковой. И значит, несмотря на все провалы и поражения, о какой либо альтернативе социализма с дальнейшим движением в сторону его «коммунизации», говорить нет смысла. (Альтернатива – гибель человечества.)

Впрочем, рассмотрение данного вопроса надо делать отдельно – поскольку это очень большая и серьезная тема. Тут же стоит вернуться к тому, с чего начали – а именно, с указания на то, что новое социалистическое общество с самого начало вынуждено было выстраиваться в условиях подавляющего господства среди населения «традиционного образа жизни».( Read more... )

Итак, в предыдущем посте – посвященном явлению «великого перелома– было сказано, что двадцатый век начиная с Революции 1917 года стал периодом радикального изменения социально-экономических основ общества. (Даже с учетом гибели первого в мире бесклассового государства СССР.) В том смысле, что произошла полная переоценка явления неравенства людей, которое из безусловно положительного явления перешло в разновидность вещей, мягко говоря, сомнительных. Разумеется, можно было бы сказать, что подобное «переосмысление» имело место и ранее – с не менее значимого 1789 (условного) года – что, безусловно верно. Поскольку запущен данный процесс был именно со времен революции Великой Французской. Однако в течение более, чем целого столетия он существовала «неявно», «растекаясь» по головам наиболее радикальных представителей рода человеческого.

При этом подобное явление могло порой переходить и в действительные общественные изменения – вроде отказа от рабовладения или роста популярности демократических реформ. Но только с 1917 года началась очевидная его «экстериориза́ция», превращение в господствующую социальную норму. В ту самую, которая до сих пор является основной в нашем общественном сознании, заставляя даже самых «ярых» сторонников неравенства «маскировать» свои идеи то под меритократию, то под «неработу демократии». Тогда, как лет полтораста назад сам факт решительного превосходства одних представителей человеческого рода над другими был настолько очевиден, что не требовал никаких объяснений. (Более того, тут надо было доказывать, почему это некоторые люди – вроде негров или папуасов – вообще должны считаться людьми, а не высокоорганизованными животными.)

* * *

Впрочем, обо всем этом говорилось уже в приведенном посте, повторяться тут было бы излишним. Поэтому стоит только еще раз указать на то, что радикальность указанной переоценки трудно переоценить, так как она оказала влияние практически на все сферы человеческой жизни. Начиная с области сексуальной жизни. Ну да, пресловутая «сексуальная революция» на самом деле состояла вовсе не в том, что человек получил возможность свободно заниматься сексом. А в совершенно ином – в «отвязавании» этой возможности от места, занимаемом индивидом в общественной иерархии. Причем, в определенной мере, «сексуальная революция» привела даже к… снижению доступности секса для некоторой категории населения.

До того у «обеспеченных господ» всегда существовала прекрасная возможность «сбросить напряжение» и в виде многочисленных борделей и «свободных» проституток, кои считались обычной профессией. (Хотя и презирались «высшим обществом», но не больше, нежели иные простолюдины.) И в виде разнообразных представительниц «низших сословий» - всех этих белошвеек, горничных и иных представительниц прислуги – соблазнить которых джентльмену было проще простого. А почему бы нет, если любой, самый ничтожный представитель «образованного класса» получал в несколько раз больше, нежели представитель «черни».( Read more... )

Наверное, самое важное, что нужно знать про настоящее время – так это то, что это время «великого перелома». Да, именно так, безо всяких шуток, поскольку последний раз подобное состояние было… Ну, если честно, то тяжело сказать, когда конкретно – поскольку речь идет о масштабном процессе, длившемся не века даже, а тысячелетия. А именно – о переходе от доклассового общества к классовому. То есть – от неолитической общины к государству, как таковому.

Сейчас же наблюдается обратное явление. Точнее сказать – обратное на новом уровне, на новом витке исторической спирали, поскольку, понятное дело, вернуться назад в общину не получится. (Как бы это не хотелось некоторым «борцам с прогрессом».) Впрочем, последнее, думаю, всем понятно. Другое дело, что многие не согласятся с тем, что данный процесс идет сегодня. В лучшем случае, они посчитают, будто указанный переход был в свое время ограничен одним только Советским Союзом. Или вообще не наблюдался даже в СССР, где было «такое же» классовое общество, что и везде – только слегка «припудренное» социалистической риторикой. Ну, и конечно же, вне всякого отношения от того, что было в Советском Союзе, после 1991 года говорить о каком-то «антиклассовом переходе» просто смешно. Так как в указанном году даже тут вернулись к «классовой норме», и больше никуда от нее уходить не собираются. Конец истории.

Однако это представление ошибочно. И в том смысле, что СССР – при всей крайней сложности и неоднозначности своей истории – был никакой не имитацией, а самым настоящим постклассовым государством, пускай и со слабой «постклассовостью». И в том, что начавшиеся в 1917 году изменения не ограничивались только советской территорией – скорее наоборот, это Советский Союз был местом максимальной концентрации процессов, охватывающих весь мир. И в том – что самое неприятное для многих – что даже после 1991 года «полноценного» возврата в прошлое так и не произошло. А самое главное – произойти не может. (Ну, разве что, при самом неблагоприятном развитии событий, о котором надо говорить отдельно.)

Поскольку даже сейчас мир кардинально отличается от того, что было до Великой Революции года. Чтобы понять это, достаточно вспомнить тот факт, что даже в современном крайне разделенном и поляризованном обществе наличие людей с разным «социальном значением» воспринимается, как проблема. Да, именно так – пресловутая разница между богатыми и бедными выглядит сейчас признаком плохого состояния государства, и всевозможные «фритцморгены» из штанов лезут для того, чтобы показать: на самом деле это не так. Дескать, на самом деле супостаты врут о том, что в стране 1% наиболее богатых владеют почти 50% всех благ. Кстати, это справедливо не только, и не столько применительно к России, так как подобные оправдания слышны во всех странах, начиная с США.( Read more... )

В прошлом посте, посвященном изменениям в «сфере публичной красоты», вызываемым, в свою очередь, наступающим социально-экономическим Суперкризисом, было сказано, что результатом этого процесса является пресловутая «феминизация» общества и «бодипозитив». Т.е., снижение ценности «женской красоты» - в смысле, приближенности женского тела к господствующему стандарту – и переход женщин к «мужскому типу конкуренции». Проще говоря, все большая часть представителей «слабого пола» убеждается в том, что «принцев нет», и затраты времени, сил и средств на попытку «загнать себя» в рамки пресловутого идеала просто не окупаются.

Тут, кстати, сразу стоит сказать о том, что речь идет именно о «загоне». Поскольку что простое посещение спортзала – которое позволяют себя многие женщины – к тому же «фитоняшеству» имеет весьма малое отношение. На самом деле между данными категориями такая же разница, как между занятиями подавляющей частью мужчин, ходящих «потягать железо», и профессиональным бодибилдингом. В том смысле, что интенсивность тренировки для желающих «получить идеальное тело», и для тем, кто просто поддерживает мускулы в тонусе, совершенно различное. Равно как различен и сам образ жизни – наверное, тут не надо говорить, что обычный посетитель «фитнес-центра» не будет перестраивать жизнь для того, чтобы получить вожделенные «кубики» или «попу как орех». Поэтому можно просто сказать, что чем дальше, тем больше женщин начинает выбирать «мужские модели поведения» взамен того, что считается женским.

То же самое можно сказать и про иные проявления «отказа от стандарта красоты» - например, прекращение нанесения на себя множества слоев косметики (вплоть до полного отказа от последней), в «подчернутом игнорировании» модной и красивой одежды и обуви в пользу пресловутых джинсов и кроссовок, ну и т.д., и т.п. В общем, всего того, что еще недавно поражало наших людей на «бездуховном Западе», а теперь стало нормой и в России. (По крайней мере, в крупных городах – в провинции продолжают краситься и ходить за хлебом на каблуках.) На самом деле весь этот «отказ от женственности» представляет собой не что иное, как банальную рационализацию жизни, нежелание использовать затратный механизм, давно уже не дающий никаких результатов. Кстати, даже более «серьезные» приемы использования «бодипозитива» - например, отказ от некоторых моментов личной гигиены (небритые подмышки, снижение частоты мытья и т.д.) – на самом деле могут рассматриваться в том же духе. Хотя бы потому, что в той же Европе еще лет семьдесят назад было принято мыться, в лучшем случае, раз в неделю, а волосы на теле стали удалять лишь в 1990 годах – и ничего, жили, и даже считали себя образцом утонченности.

* * *

Впрочем, подобное положение не исключает того, что могут существовать люди, использующие данную практику в «демонстрационных целях». В любом случае, сути это не меняет – в том смысле, что общую «статистическую» картину делают не они, а указанное выше изменение «среднего» поведения. Однако самое интересное тут даже не это – а то, что указанное изменение общества под действием наступающего (а точнее, давно уже наступившего) кризиса только отказом от «культа женского идеального тела» не ограничивается. Поскольку для мужчин указанное «сокращение окна возможностей»( Read more... )

В прошлых постах ( 1, 2), были рассмотрены некоторые моменты «распада» современного мира на отдельные «секторы». Т.е., в очередной раз были показаны процессы, которые могут быть рассмотрены, как «завершение эпохи глобализации» и переходу к «классическому» империализму. Впрочем, указанные понятия не даром даны в кавычках – поскольку в реальности все обстоит еще интереснее. Поскольку на самом деле в настоящий момент рушится не пресловутая «система глобального мира», которая еще недавно казалась столь очевидной и несокрушимой – а нечто иное.

А именно – система мирового доминирования США. Конечно, многим может показаться, что в данном случае разница небольшая: ну, в самом деле, были Соединенные Штаты мировым гегемоном – однако при этом они сумели создать такие условия, при которых удалось построить некий глобализированный мир. Однако на самом деле как раз это и неверно. Поскольку, во-первых, соотносить пресловутый Pax Americana с неким условным мироустройством, при котором государственные границы перестали иметь всякий смысл, совершенно неверно. (Подобное можно сказать только про крайне ограниченную область.) А, во-вторых, никакого «устройства глобализованного мира» в реальности не было. В том смысле, что та «международная конструкция», которая возникла в конце 1980 годов – и которую сейчас принято именовать «глобализмом» - на самом деле не является следствием неких целенаправленных усилий США. Да и вообще –каких либо усилий каких либо сил. Скорее наоборот…

Об этом я уже писал. Но можно повториться кратко – и указать на тот момент, что в действительности «мировая гегемония» досталась США ровно таким образом, как Украине досталась пресловутая независимость. В том смысле, что данная страна (Штаты) получила указанное положение совершенно безо всяких усилий со своей стороны. (А если еще точнее –то полностью противоположно всем своим усилиям – но об этом надо говорить отдельно.) Еще раз: пресловутый «Мир по-американски» был создан вовсе не благодаря каким-то титаническим усилиям обитателей указанного государства. И даже не благодаря неким хитроумным планам, реализуемым его управителями. (Как утверждают многие конспирологи.) А получился совершенно «случайно» - а точнее, стал следствием сложных исторических процессов, роль США вместе со всеми ее хозяевами является минимальной.( Read more... )

Итак, как было сказано в прошлом посте , охват масс фашистской идеологией происходит исключительно при возникновении соответствующих социально-экономических условий. Разумеется, это не значит, что до данного момента указанная идеология не может существовать – конечно нет, она вполне может быть актуальной для тех или иных маргинальных групп. Но стать значимой для общества вне «больших процессов» фашизм никак не может.

Кстати, это довольно печально с точки зрения реальных «хозяев мира». Которые, в общем-то, отнюдь не возражали бы, если бы подвластный им социум существовал в условиях перманентной фашизации – того самого «корпоративного государства», при котором рабочие радостно маршируют во славу Великого Фюрера и Германской (к примеру) нации. Ну, и разумеется – основное свое недовольство сливают на евреев и коммунистов, не высказывая даже тени сомнения в мудрости существующего миропорядка. Да и неизбежное для фашистского государства стремление к расширению пресловутого Lebensraum’а – в смысле, непрерывных завоевательных войн, не ограниченных ничем – по существу, является наиболее комплементарным состоянием для мира крупного бизнеса. (Т.е., империализма.)

Однако вместо этого им приходится «мучиться» с рабочим движением, социальными выплатами и прочими механизмами взаимодействия между «трудом и капиталом». Причина этого состоит в том, что фашизм, будучи абсолютно выгодным для «власть имущих»: еще раз, это ведь «непосредственная террористическая диктатура самих представителей финансового капитала» - в действительности больше никому в обществе не нужен. И, разумеется, прежде всего, не нужен он наемным работникам, которые, собственно, и вынуждены нести на своих плечах все эти структуры «национального величия» и «преимущества расы». И финансово-экономически – в виде «замораживания заработной платы» и прочих прелестей «жизни в государстве-корпорации». И физически – поскольку именно данная категория населения оказывается главным источником солдат для неизбежных войн.

* * *

Поэтому, наверное, тут излишне будет упоминать о том, что именно наемные работники при «нормальных условиях» оказываются наименее восприимчивыми к фашисткой идеологии. В том смысле, что, как уже говорилось, отдельные представители могут высказывать отдельные мысли националистического характера – но до определенного момента это не развивается во что-то большее. И вот тут мы подходим к самому главному. А именно – к пониманию того, что же реально становится ключом к запуску массовой фашизации. В том смысле: что же представляют собой те самый социально-экономические предпосылки к созданию фашистского режима. Которые, скажем, превратили в 1930 годах Германскую республику в пресловутый Третий Рейх –со всеми вытекающими последствиями.

На самом деле, кстати, особой тайны в данном вопросе нет – он давно уже всем известен. Скорее наоборот – именно известность и общепринятость закрывают данную проблему от всеобщего понимания, поскольку «не может же все быть так просто». Хотя все действительно довольно просто – по крайней мере, в рамках социодинамических представлений. Итак, основной причиной роста фашизации общества является наступление мощного экономического кризиса( Read more... )

Яна Завацкая – Синяя Ворона – выпустила интересный пост, посвященный вопросу о взаимодействии фашизма и масс. А точнее – о том, может ли народ принимать фашистскую идеологию, и что, собственно, из этого вытекает. Разумеется, ответ на первый вопрос однозначен: принимать фашизм (в идеологическом плане) народ может. За примерами бегать далеко не надо – как известно, и в Италии 1920 гг., и в Германии 1930 гг. значительная часть доля народных масс в той или иной степени оказывалась сочувствующая фашизму. Причем захватило данное «поветрие» даже рабочих – ну, а о мелкой буржуазии и говорить смешно. Более того – определенная часть, скажем, германских рабочих поддержала нацистов еще до прихода их к власти. (В конце концов, буква «А» в названии НДСДАП означает именно «Arbeiter».) И поэтому вело пронацистскую политику еще до рокового назначения Гитлера рейхсканцлером. (В том числе и участвовала в знаменитых драках с коммунистами – которые в то время были еще относительно сильны, однако кардинально перевеса по сравнению с нацистами не имели.)

Все это настолько хорошо известно, что, может показаться, будто бы вопросов тут не имеется. Однако это не так, поскольку даже сейчас многие находятся в неведении относительно понимания динамики зарождения и развития фашизма. В том смысле, что воспринимают данное явление в рамках некоей «пропагандистко-упрощенной» картины вещей. Согласно которой фашизм – это «нехорошее дело, которое делают некоторые нехорошие люди». Скажем, Гитлер, Гиммлер, Геббельс и т.д. и т.п. Можно еще вспомнить про пресловутых «штурмовиков» - а затем и эсесевцев – у них на подхвате, которые и исполняют разнообразные античеловеческие дела. Вроде массового уничтожения евреев в газовых камерах, сожжения русских деревень и прочего Drang nach Osten.

Ну, а все остальные то ли в этом не участвовали – то есть, не знали, были «зазомбированы» (практически заколдованы) знаменитой «геббельсовской пропагандой». (Которая видится чуть ли не как «универсальный ключ» ко всем вопросам нацистского государства.) Или же… Ну, или же данная тема просто табуируется – поскольку иначе нужно было бы признать, что миллионы немцев (пока рассматриваем именно немцев) были откровенными бесчеловечными сволочами. Тем самым «неправильным народом», который вместо борьбы за свои реальные интересы позволил себя вовлечь и дурную игру однозначно деструктивных сил, приведших, в конечном итоге государство к бесславному концу.

* * *

Понятное дело, что подобная картина мира крайне деструктивна – а значит, ее надо просто скрыть, стараясь лишний раз не упоминать( Read more... )

Наверное, прозвучит удивительно – но та катастрофа, к которой с каждым годом все очевиднее скатывается современный мир – на самом деле катастрофой не является. В том смысле, что она не является «наихудшим сценарием развития» - т.е., сценарием, который имеет максимальную вероятность привести человеческую цивилизацию к гибели. Причем, это касается даже самой худшей вероятности исторического движения, приводящей к Мировой войне. Конечно, это не значит, что последней нужно радоваться – просто надо понимать, что есть вещи еще хуже.

Собственно, и с самой МВ дело обстоит не сказать, чтобы просто. По той причине, что под данное название попадает довольно широкий класс конфликтов, характеризующихся высокой степенью вовлеченности в них всех имеющихся государств. По крайней мере, экономически значимых государств. Что, в свою очередь, связано с уже не раз помянутым стремлением к захвату и переделу рынков – главной ценности капиталистического мира. (Именно по этой причине начались и Первая, и Вторая Мировые войны.) Подобное положение накладывает на Мировую войну определенные ограничения. Состоящие, во-первых, в том, что данное действо не должно вести к тотальному уничтожению противника. (Поскольку он – потенциальный рынок, и «выжигать до тла» последний было бы глупо.) Именно поэтому, скажем, во Вторую Мировую войну не было массового применения оружия массового поражения. (Химического, бактериологического. Да и обычные бомбежки – судя по быстрому восстановлению промышленного потенциала ФРГ – так же были далеки от тотальных.)

А, во-вторых, это же приводит к высокой вероятности выхода из войны после развала крупного капитала в связи с его (капитала) деградацией. (Поскольку МВ не имеет «положительного решения» - т.е., одержать быструю победу в ней невозможно… ) Впрочем, глубоко вдаваться в динамику Мировых войн тут нет смысла. Можно только отметить, что даже при подобном развитии событий всегда существует немалый шанс избежать тотальной гибели развитого социума. (О том, что даже тотальный термоядерный удар не способен полностью уничтожить «жизнь на Земле» - как это утверждается в некоторых «страшилках» - наверное, говорить давно уже нет смысла: эта концепция была ложной с самого начала.) Поэтому даже в случае самого худшего развития событий идея «заворачиваться в простыню и ползти на кладбище» вряд ли выступает хорошей тактикой – тогда важнее будет другое…

* * *

Поскольку даже в этом случае существует вероятность выскочить из дурной бесконечности кризисов-суперкризисов тем же путем, что и в прошлый раз. (Т.е., в 1917-1945 году.) Т.е., через образование социалистического общества, выступающего единственной силой, способной остановить бесконечную череду войн раньше, нежели наступит полная деградация. Да, это будет непросто, да это приведет к большим проблемам для живущих – однако данный ужас будет иметь конец. В хорошем смысле. В отличие от иной ситуации, которая гипотетически оказывается хуже войны. (Включая даже маловероятное отбрасывание человечества в каменный век.) Это – т.н. «железная крышка» или «железная пята» олигархии. Т.е., некое условное общество, характеризующееся высоким уровнем разделения людей но «неокастовому» принципу, при котором возникает возможность полного управления их поведением.( Read more... )

Кстати, забавно – но упомянутая в прошлом посте особенность про схожесть «исторических судеб» Украины и США (в виде «внезапно свалившегося на них счастья»( позволяет еще раз выйти на главную особенность нашего времени. А именно: на то, что все «достижения» его – причем, и реальные, и «виртуальные» - основаны исключительно на явлениях, целиком и полностью связанных с существованием СССР. Это касается и особенностей социального устройства – начиная с пресловутого «государства всеобщего благосостояния», сейчас уже ликвидируемого, однако еще сохраняющего немалую мощь. (И даже пытающемся пускать «новые побеги» в виде пресловутого БОДа – правда, совершенно ожидаемо, без особых результатов.) Это касается и научно-технических успехов – скажем, все нынешнее «компьютерно-сетевое великолепие» могло возникнуть только в условиях советско-американского соперничества. («Военные корни» компьютеров и компьютерных сетей никто никогда не скрывал. Впрочем, так же как и связь микроэлектроники с ракетно-космическими и авиационными программами.)

Впрочем, о данной особенности современного мира я уже не раз писал – поэтому подробно останавливаться на ней нет смысла. Поэтому тут хочется обратить внимание на несколько иное: на то, что с советским влиянием – той самой «тенью СССР» - в действительности связаны не только исключительно положительные изменения. Но и многие достаточно неприятные вещи – которые, как это не странно прозвучит, на самом деле являются следствием тех же самых «больших», тектонических процессов, что заставляют человечество двигаться по «исторической лестнице». (Проходя путь от даже не полуживотного, а чисто животного состояния к состоянию истинного хозяина окружающего мира.) Хотя при этом и доставляют современниками немалые проблемы.

* * *

Скажем, именно к этой категории можно отнести создание т.н. «безопасного общества» - особой системы организации человеческой жизни, «выносящей» за ее пределы вопросы физического выживания человека. Что само по себе есть, безусловно, положительное явление, оспаривать положительное значение которого невозможно, однако в качестве одной из своих «побочек» имеющее массовое распространение т.н. «деструктивных психотипов». А точнее – людских моделей поведения, ориентированных на получение успеха в подобной «песочнице» через максимальную концентрацию на «локальных стратегиях». То есть – на возможности сорвать «куш» в той или иной форме тут и сейчас, пренебрегая долговременными интересами.

О данной проблеме, так же проявляющейся в самых различных формах – от отказа финансирования базовой производственной и коммуникационной инфраструктуры до резкого падения уровня образования и даже «упрощения» и «удешевления» человеческих отношений (любви и дружбы в классическом смысле) – так же не раз уже указывалось.( Read more... )

В прошлом посте была показана опасность контрреволюционных действий, вытекающих из самой природы революции. Согласно которой устранение наиболее резких противоречий «прежнего режима» - то есть, тот самый момент, который, по существу, и является главной целью революции – неизбежно ведет к сокращению числа ее сторонников. (Поскольку, получив указанное устранение, они теряют потребность в поддержке революционных сил.) Скажем, для Октябрьской революции 1917 года – а, по существу, и для все Революции 1917, начиная с Февраля – ключевыми вопросами были вопросы о земле и о мире. Поэтому, получив по «Декрету о земле» право бесплатного пользования земельными ресурсами, а по Брестскому миру – возможность вернуться домой, крестьяне снизили поддержку большевиков. Более того – определенная их часть (в виде представителей «казачьего юга») перешла в контрреволюционный лагерь. (И только очевидная деструктивность Белых не позволила этому процессу распространиться на более широкие круги населения – а затем и вызвала «обратный переход» своих сторонников на сторону Революции.)

Ну, и самое главное: указанное свойство «революционного общества» - которым, по сути, и являлся СССР - оставалось актуальным вплоть до самой его гибели. То есть – до 1991 года, когда указанная контрреволюция все же смогла охватить большую часть советского населения, после чего победа ее стала неизбежной. С точки зрения социальной динамики этот момент еще раз показает тот факт, что советское общество оставалось до самого конца переходным. (Т.е., не могущем существовать в стационарном состоянии, что, в свою очередь, было связано с наличием в нем противоречивых подсистем, относящихся к различным историческим эпохам.) И значит – неизбежно требующем поддержания «динамического равновесия», т.е., необходимости постоянного устранения проблем, созданных на предыдущей итерации устранения проблем.

* * *

Ничего сложного тут, кстати, нет – вплоть до 1960 годов с данной задачей вполне справлялись. Но после указанного времени, перейдя к т.н. «развитому социализму», советские люди уверились в том, что они «вышли на плато», и могут теперь «расслабиться». (Прежде всего, это касается руководства – но не только.) Что и стало, в конечном итоге, началом конца страны. Но было ли это положение неустранимым? В том смысле, что действительно ли утрата расположения пролетариата – в смысле, самых широких масс советского народа – к Советской же власти, которое началось еще в конце 1960 годов, а в 1980 стала для СССР фатальным, обязательно должна была случиться? Как не удивительно, но на этот вопрос можно ответить и «да», и «нет».

«Да» потому, что рабочий класс – к которому к 1960 годам можно было отнести большую часть советского населения, включая работников сельхозпредприятий – действительно в указанное время получил практически все блага, о которых мог мечтать в приснопамятном 1917 году. Начиная с четких ограничений рабочего времени и заканчивая бесплатным комфортабельным жильем. Собственно, если бы красногвардейцы того времени увидели бы новые советские города, заполненные трудовым народом – одетым не в обноски, а в костюмы, светлые квартиры, в которых даже мысли не возникало о туберкулезе – биче пролетариата дореволюционного времени – увидели бы школы, детские сады, больницы, библиотеки, спорткомплексы, ну и т.д. и т.п., то они бы подумали, что коммунизм действительно построен. Ведь именно так из 1910 годов представлялось общество будущего.( Read more... )

У Буркина Фасо вышел неплохой материал , посвященный одной, не сказать, чтобы приятной, особенности советского бытия. А именно – аномальному росту смертности, произошедшему во время т.н. «эпохи застоя». (1960-1970 годы.) Аномальному – по той причине, что в это самое время в стране происходил колоссальный рост уровня жизни населения – включая строительство современных квартир – одновременно с массовым внедрением современных методов здравоохранения. Что – как казалось – должно было привести к неизбежному же увеличению продолжительности жизни у населения. Однако в реальности процесс пошел по совершенно неожиданному пути – в том смысле, что общая смертность, конечно же, снижалась, однако не для т.н. «мужчин трудоспособного возраста».

Для коих наблюдалась обратная тенденция. Что, в свою очередь, было связано с резким повышение уровня потребления алкоголя: с 1950 по 1980 год оно выросло более, чем в 5 раз: с 1,7 до 10,7 литра чистого спирта на человека.) Впрочем, пересказывать упомянутый пост нет особого смысла – да и вопрос о том, как же был «виноват» алкоголь в жизни позднесоветского человека тут уже не раз поднимался.

* * *

Поэтому хочется обратить внимание на несколько неожиданное явление, которое в реальности оказывается тесно связанным с указанным "бытовым пьянством". На вопрос о связи этого самого «бытового пьянства» и … контрреволюции в СССР. Той самой, что – как было сказано в прошлом посте –и привела, по существу, к событиям 1991 года. (Т.е., к массовому отказу советских граждан от поддержки социалистического устройства общества, который к указанному периоду был очевиден.) На самом деле, кстати, стоит понимать, что указанный отказ не был эквивалентен «стремлению к капитализму» - последнее желание было присуще не более, чем 10-20% советского общества. Однако именно эти самые 10-20% людей (в основном – связанные с т.н. «Серой зоной») с легкостью пересилили всех остальных.

Причина данного явления лежит в самой природе контрреволюции. Которая – как не удивительно – является неминуемой частью любого революционного процесса. Поэтому совершенно естественно, что в советском обществе подобная угроза оказалась значимой с самого начала. В том смысле, что проявляться она начала вскоре после «триумфального шествия Советской власти» - т.е. происходившем в конце 1917-начале 1918 годов процессе массового признания «нового порядка», прошедшего достаточно мирно и очень быстро. Причина этого процесса (в смысле, контрреволюции) состояла в том, что Октябрьская революция 1917 года – так же, как и любая другая революция – могла произойти только тогда, когда «прежний режим» довел страну «до ручки». То есть – до состояния, в котором он не может ничего предложить подавляющей части населения, включая и значительную часть правящих классов. (Собственно, именно поэтому «рецепт» борьбы с революцией через применение насилия бессмыслен: последнее просто оказывается невозможным, поскольку аппарат для его применения отказывается выполнять приказы.)

В любом случае, успех смены социального строя в значительной мере оказывался связанным с тем, что большинство страны видело в нем решение своих жизненных проблем. Однако именно этот момент – являющейся ключевым для революционной победы – одновременно с этим несет в себе и контрреволюционную угрозу.( Read more... )

Встретил в ленте интересный взгляд т.н. «охранителя» на происходящие в Москве «протесты». Кстати, взгляд достаточно адекватный в плане и отношения именно к «митингам», и сделанным в конце выводам – но при этом выдающий кардинальный дефект указанного мышления. А именно – отношение к революции. Которая для «охранителей» воспринимается исключительно, как слом старого общества. Точнее – не просто как слом, а как слом, сознательно реализованный некими «революционными силами». На этом фоне даже отнесение к революции пресловутого 1991 года выглядит достаточно невинной оговоркой: ну, действительно, какая разница – революция, контрреволюция… Хотя понятно, что подобные тонкости социальной динамики и оказываются в реальности критическими при попытке моделирования общественных протестов. (Т.е., при попытке понять: как же они будут развиваться в дальнейшем.)

Впрочем, пойдем по порядку. И, прежде всего, отметим, что начинается данный пост известной фразой о том, что «революции всегда приходят внезапно». С отсылкой к столь любимому охранителями – а на самом деле, всем позднесоветским поколением – Бердяеву. Который действительно обладал «чудесным даром» не замечать происходящего в стране вплоть до самого Февраля 1917. (Думаю, разговоры пресловутого «меньшевика и большевика» он придумал сам – хотя вполне возможно, что изначально он имел в виду некоторые разговоры представителей либеральной интеллигенции.) Впрочем, в этом смысле данный мыслитель был отнюдь не одинок – то же самое можно сказать и про большую часть «русского образованного сословия» того времени, для которых «Русь слиняла за три дня». Что самое забавное, но это самое «сословие» впоследствии так и не поняло, что случилось, до самой своей смерти. (В эмиграции.)

* * *

Хотя в реальности симптомы грядущей катастрофы были очевидны задолго до произошедшего. Более того – за несколько месяцев до «рокового февраля» в российской реальности появились совсем уж очевидные симптомы грядущих событий. (Разумеется, очевидные для обитателей России. Для той же «русской революционной эмиграции» дело обстояло несколько иначе – но сути это не меняет.)Разумеется, речь идет о известных проблемах с хлебом, которые накрыли столицы Российской Империи в зиму 1916 года. И привели к пресловутым «хвостам» - огромным очередям, которые приходилось выстаивать большей части городского населения для того, чтобы получить минимальный набор продуктов. При том, что в стране зерно, в общем-то было – точнее сказать, не просто было, но скапливалось на приемных пунктах, элеваторах и амбарах, гния и портясь.

В этом, кстати, хорошо проявилось отличие РИ от того же Второго Рейха, где с продовольствием было действительно очень и очень плохо по причине сильной зависимости от его импорта. (До войны русское зерно давало треть от германского потребления.) Однако немцы данную проблему, в целом, решили – через нормирование потребления и логистическое оперирование имеющимися запасами. А вот Россия это сделать не могла – ее логистика оказалась не готовой к Мировой войне. Кстати, указанная «логистическая катастрофа» охватывала не только продовольствие, но и множество иных важных товаров – в том числе, и важных для фронта. И, по существу, не сводилась только к катастрофическому положению с транспортом – скажем, не меньшую роль в надвигающейся катастрофе сыграло и стремление «бизнес-субъектов» продавать имеющийся товар по завышенной цене. В смысле – гнать зерно на экспорт вместо удовлетворения внутреннего спроса.

Поэтому царское правительство даже ввело… продразверстку, причем, еще во второй половине 1916 года – но безрезультатно. То есть – уже в 1916 году можно было четко сказать, что пресловутое «единство России» носит скорее декларативный, нежели реальный характер.( Read more... )