anlazz

Наверное, самое важное, что нужно знать про настоящее время – так это то, что это время «великого перелома». Да, именно так, безо всяких шуток, поскольку последний раз подобное состояние было… Ну, если честно, то тяжело сказать, когда конкретно – поскольку речь идет о масштабном процессе, длившемся не века даже, а тысячелетия. А именно – о переходе от доклассового общества к классовому. То есть – от неолитической общины к государству, как таковому.

Сейчас же наблюдается обратное явление. Точнее сказать – обратное на новом уровне, на новом витке исторической спирали, поскольку, понятное дело, вернуться назад в общину не получится. (Как бы это не хотелось некоторым «борцам с прогрессом».) Впрочем, последнее, думаю, всем понятно. Другое дело, что многие не согласятся с тем, что данный процесс идет сегодня. В лучшем случае, они посчитают, будто указанный переход был в свое время ограничен одним только Советским Союзом. Или вообще не наблюдался даже в СССР, где было «такое же» классовое общество, что и везде – только слегка «припудренное» социалистической риторикой. Ну, и конечно же, вне всякого отношения от того, что было в Советском Союзе, после 1991 года говорить о каком-то «антиклассовом переходе» просто смешно. Так как в указанном году даже тут вернулись к «классовой норме», и больше никуда от нее уходить не собираются. Конец истории.

Однако это представление ошибочно. И в том смысле, что СССР – при всей крайней сложности и неоднозначности своей истории – был никакой не имитацией, а самым настоящим постклассовым государством, пускай и со слабой «постклассовостью». И в том, что начавшиеся в 1917 году изменения не ограничивались только советской территорией – скорее наоборот, это Советский Союз был местом максимальной концентрации процессов, охватывающих весь мир. И в том – что самое неприятное для многих – что даже после 1991 года «полноценного» возврата в прошлое так и не произошло. А самое главное – произойти не может. (Ну, разве что, при самом неблагоприятном развитии событий, о котором надо говорить отдельно.)

Поскольку даже сейчас мир кардинально отличается от того, что было до Великой Революции года. Чтобы понять это, достаточно вспомнить тот факт, что даже в современном крайне разделенном и поляризованном обществе наличие людей с разным «социальном значением» воспринимается, как проблема. Да, именно так – пресловутая разница между богатыми и бедными выглядит сейчас признаком плохого состояния государства, и всевозможные «фритцморгены» из штанов лезут для того, чтобы показать: на самом деле это не так. Дескать, на самом деле супостаты врут о том, что в стране 1% наиболее богатых владеют почти 50% всех благ. Кстати, это справедливо не только, и не столько применительно к России, так как подобные оправдания слышны во всех странах, начиная с США.

* * *

Наверное, тут не надо говорить, что для классового общества – точнее, для «полноценного» классового общества – в неравенстве нет ничего плохого. Точнее наоборот – тут наличие богатства у основной массы населения воспринимается, как серьезная проблема. Поэтому еще лет полтораста назад разговоры о том, что «народу не требуются» те или иные блага, были нормой. Список «не требуемых благ», кстати, был огромен: сюда входили образование, здравоохранение – тогда действительно говорили, что чем больше простолюдинов лечат, тем хуже им становится – охрана труда, полноценный отдых и т.д. Наверное, только церкви и другие культовые сооружения не вызывали возражений со стороны «хозяев жизни». И напротив – единственно здравым поведением по отношению к «черни» выглядели репрессии. В смысле – хорошие «наставники» должны были «вбивать нравственность» кнутом, палкой и виселицей в простонародье, тем самым спасая их души от разврата и гибели. Причем – не только в какой-нибудь «варварской России», а в самых, что ни на есть «прогрессивных» странах Европы.

Поэтому каждый, хоть как-то улучшающий, положение человека шаг давался с огромным трудом. Например, для того, чтобы ограничить рабочий день 12 (!) часами, английскому пролетариату понадобилось почти сто лет. В том смысле, что подобное ограничение для взрослых рабочих в Великобритании было установлено лишь в 1901 году, после крайне напряженной борьбы. (Наверное, тут не надо говорить, что британское рабочее движение было самое развитое в мире, ведя свою родословную с начала 19 века.) В США ограничение рабочего дня 10 часами было установлено в 1840 году – однако только для… федеральных работ. «Частники» вплоть до 1930 ограничивались исключительно действиями профсоюзов. Поэтому там, где последние были развиты, наблюдалось относительно гуманное отношение к этому параметру – порядка тех самых «британских» 12 часов. Там же, где их не было, ограничением выступало лишь естественная выносливость людей. На этом фоне чуть ли не издевательством выглядело положение в Российской Империи, где в конце 19 столетия максимальное время труда составляло 11,5 часов – меньше, чем в Британии.

Впрочем, понятно, что у нас подобный закон ограничивался нестрогостью его выполнения –и если в Москве-Петербурге фабричные инспекторы еще могли позволить себе как-то ограничивать «свободу бизнеса», то в провинции об этом нельзя было вести и речи. А самая главная проблема состояла в том, что огромное количество представителей мелкой буржуазии – разнообразных крестьян и ремесленников – в категорию защищаемых не входило. Ну, а что – они формально сами себе хозяева, поэтому их нельзя ограничивать в праве на самоэксплуатацию. Впрочем, то же самое можно сказать и про любые иные страны.

* * *

В общем, еще раз можно сказать, что вплоть до 1917 года любое начинание, связанное с улучшением жизни большинства, проходило не просто «со скрипом», под огромным нажимом борьбы самих трудящихся. Но еще и при этом воспринималось крайне неоднозначно со стороны «лучших людей» - которые в значительной мере не понимали, зачем это нужно? А то и просто видели в подобных процессах «падение общества». (Собственно, «закат Европы» в первоначальном значении и состоял в страхе перед обретением «толпой» - т.е., массой – «своих интересов» вместо прежнего следования интересам элиты.) Причем, под "лучшими людьми" тут следует понимать не только капиталистов и дворян, но и тех, кто в то время занимался выработкой нравственных норм и правил - т.е., "интеллектуальную элиту". Разумеется, были и другие люди – те, кто видел в указанных изменениях ключ к решению проблем, кто пытался видеть в «черни» своих братьев. Многие из указанной категории готовы были всю свою жизнь принести на алтарь роста народной свободы и народного благосостояния.

Но они, как правило, никогда не были в большинстве. Большая часть «образованного населения» исповедовала совершенно иные идеи – те, которые нам сейчас кажутся более, чем дикими. Другое дело, что после 1917, а особенно, после 1945 года приводить сведения о симпатии к разделению людей, а уж тем более, к «естественному разделению людей» на неравноценные группы стало «не комильфо».

И поэтому большая часть подобных мыслей и высказываний было вытеснено из общественного сознания – причем, даже по отношению к тем людям, которые их открыто высказывали. (Например, мировоззрение большинства «талантов Серебряного века» было ультраэлитаристким – вплоть до перехода в несозданный еще тогда фашизм – но указанный момент в послевоенное время был очень сильно замалчивался.) И наоборот – любые проявления эгалитаризма, гуманизма прошлого в послевоенное время крайне акцентировались. И не только акцентировались, но и интерпретировались в совершенно ином – современно – ключе. Скажем, опускался тот момент, что «средний гуманист XIX столетия» не относил к «людям» не только негров и китайцев– что, в общем-то, понятно – но часто не давал подобной возможности ирландцам, полякам и, вообще, славянам. (Если речь идет о представителях «европейской мысли».) Ну, а о том, что мало кто из подобных гуманистов не обвинял представителей низов в «подверженности порокам», и говорить нечего.

* * *

В общем, несмотря на пресловутый «возврат к норме» - т.е. на то, что в постсоветское время происходит активный демонтаж созданных в 1917-1970 годах «советизированных подсистем» - главное достижение Великого Октября все еще остается в силе. В том смысле, что представление о равенстве людей сохраняются в общественном сознании практически всех социумов. И наоборот, открытый элитаризм – т.е., идея о том, что «лучшие люди» могут творить со всеми остальными все, что не пожелают – все еще остается неприемлемой идеей, а необходимость минимального удовлетворения интересов большинства пока никем не оспаривается. (Т.е., сохраняется тот факт, что «народ надо кормить» - хотя уровень данной «кормежки» снижается до минимума.)

Поэтому – особенно учитывая надвигающийся сейчас Суперкризис – существует немалая вероятность того, то новый этап Мировой Революции пройдет значительно «мягче», нежели в прошлый раз. Но об этом, а так же о том, что же значит случившийся факт «великого перелома» в самых различных областях, будет сказано несколько позднее…