anlazz | Entries tagged with технологические ловушки

Или о том, как можно было преодолеть «микроэлектронное проклятие»

Речь пойдет вот о чем: как уже говорилось, одним из вариантов «спасения» Советского Союза – а точнее, как бы не единственно реального варианта его выхода из кризиса – выступала смена господствующего типа производства от индустриального на постиндустриальное. (Под которым, как уже не раз говорилось, следует подразумевать отказ от стремления к максимальному разделению труда и повышения гибкости и универсальности. А вовсе не тот бред, что обычно обзывается данным словом.) В качестве примера подобного производства довольно хорошо известно т.н. ГАП (гибкое автоматизированное производство) – концепция, которая были сформирована в начале 1980 годов, и подразумевала широкое применение станков с ЧПУ, промышленных роботов и обрабатывающих центров, объединенных в общую сеть под управлением ЭВМ. Впрочем, про это я уже неоднократно писал , и повторяться не буду.

А лучше обращу внимание на несколько иной аспект. А именно, на то, что подобная производственная модель – т.е., стремление перейти от огромных производственных комплексов, нацеленных на массовое производство однотипных изделий миллионными тиражами к более гибким вариантам – в СССР указанного периода оказывалась довольно востребованной. В том смысле, что понимание проблем «индустриала» было - хотя, как уже говорилось, слишком поздно. Но все равно, интересно, как работала человеческая мысль.

Например, именно в подобном направлении было найдено решение для устранения «микроэлектронного проклятия» нашей страны. Напомню – это самое «проклятие» состоит в том, что производство интегральных схем высокой степени интеграции оказывается возможным только после многомиллионных вложений. Основная проблема тут – необходимость крайне высокой точности поддержания всех параметров процессов фотолитографии. (Основного метода создания кристаллов ИС.) Причем, самым критичным и дорогостоящим в данном деле выступает создание т.н. «чистых комнат» - особых помещений, в которых размещаются оборудование и материалы для фотолитографии. Причина понятно: при высоких уровнях интеграции любая пылинка, осевшая на кристалл, приводит к его выведению из строя. Поэтому в микроэлектронном производстве стараются создать помещения, в которых количество взвешенных частиц в кубометре воздуха не превосходит нескольких тысяч, сотен, а то и десятков! (В «нормальной» комнате, где регулярно убираются, речь идет о десятках и сотнях миллионов подобных частиц. В заводских цехах же – уже о миллиардах.)

А ведь «чистые комнаты» в производстве - это не локальные боксы (что возможно в лабораториях), а огромные залы, где стоит многотонное оборудование и работают множество людей. В подобном положении астрономическая стоимость всего этого не удивительна – ведь речь идет не просто о создании системы фильтров и шлюзов, а о применении особых материалов и особых конструктивных решений для изготовления машин. И разумеется, подобные инвестиции оказываются возможными только тогда, когда есть гарантированная возможность их окупить. (Или когда такой гарантии нет – но есть огромные «лишние» средства у производителя.) Отсюда несложно понять – в чем же состояла проблема СССР. А именно – у него, с одной стороны, не было лишних средств. (Необходимо было развивать все отрасли промышленности, а не только микроэлектронику.) А, с другой стороны, рынок сбыта производимой продукции был ограничен. (В развитые страны его передовые технологии, разумеется, не пускали.)

* * *

В подобном положении неудивительно, что новые микроэлектронные производства в стране создавались весьма неохотно – старались обходиться тем, что есть. ( Read more... )

Или о том, что же следует сделать для того, чтобы выйти из заколдованного круга вечных неудач – и почему этого не происходит. Без последней части предложение звучит, как название книги для разведения лохов – однако с ней, понятное дело, все меняется. Но, для начала немного отложим вопрос о невозможности, и обратимся к вопросу о том, в чем же состоит основная причина попадания в ловушку? (Поскольку именно в нем и заложен ответ на все остальное.) Впрочем, это не трудно – ведь в прошлой части уже было сказано, что все ловушки обладают одним базовым качеством. А именно – тем, что основываются на чрезвычайно выгодных стратегиях. А точнее – на стратегиях, который очень выгодны в текущий момент. (Последние два слова, по сути, и представляют собой ключ к искомому нами выходу – но об этом будет сказано чуть позже.)

Скажем, технологические ловушки всегда связаны с тем, что некая технология – к примеру, личный автомобиль – может очень быстро и относительно дешево решать стоящие проблемы. В том смысле, что пока машин мало – они являются почти идеальным транспортом, дешевым, удобным и экономичным. (Разумеется, для социума.) Однако когда их становится больше – а рост автомобилизации происходит лавинно – то столь же лавинно растут и необходимые затраты. И материальные, и «нематериальные», такие, как время на поездку. Скажем, одна машина может легко передвигаться и по грунтовке – причем, довольно быстро. Но если машин несколько миллионов в одном городе – то надо строит шестиполосные магистрали с развязками. И все равно – будут стоять! То же самое можно сказать и про иные варианты ловушек. Например, в образовании наиболее очевидной стратегией для учителя будет отбор к себе наиболее «сильных» учеников. Тем более, что в таком случае можно ждать «ответной реакции»: родители буду стараться пристроить наиболее обученных детей к «хорошему учителю».

Указанные закономерности работают и в медицине, и в науке, и в искусстве, и в экономике – и вообще везде. Это очень просто и очевидно: сделать успешное действие сейчас – и не думать о том, что будет завтра. Поскольку любая оглядка на будущее неизбежно приводит к лишнему расходу ресурсов. <lj-cut>(Кстати, вот вам и разгадка тайны особенностей мышления успешных политиков, бизнесменов и т.д.) Однако такой подход неизбежно ведет к будущим проблемам. Более того, можно даже сказать, что данная стратегия делает невозможным само человеческое существование вообще – в том смысле, что вся система общественного производства построена на абсолютно противоположном принципе. На принципе «ориентации на будущее» - в смысле использования предсказательного потенциала человеческого разума для долговременного планирования своих действий. Поскольку для того, чтобы чего-то произвести, прежде всего, необходимо составить план этого производства, позволяющий использовать имеющиеся ресурсы не для немедленного потребления, а для того, чтобы через некоторое время создать что-то новое.

<DIV style="TEXT-ALIGN: center">* * *</DIV>
Подобная особенность проявилась еще с глубокой древности – тогда, когда было открыто сельское хозяйство. То есть, обнаружено, что если не съесть все имеющееся зерно сейчас – как это требует принцип «немедленной выгоды» - а посадить его в землю вновь, то можно получить гораздо больший урожай. В будущем. Этот принцип кажется банальным – но именно он и сделал из сообщества представителей homo sapiens цивилизацию в полном смысле слова. Однако, как уже было сказано выше, в реальности его очевидность невелика, и в большинстве «обыденных» случаев люди выбирают именно «ближайшую перспективу». Причем, в 99% случаев указанный выбор связан только с одним – с тем, что каждая личность в современном мире находится в состоянии жесткой конкурентной борьбы. То есть, большая часть людей может быть и рада бы подумать о будущем, но над ними довлеет требование отвечать на удары со стороны иных представителей нашего вида. А поскольку самая лучшая защита – это нападение… Ну, а поскольку это так, что все – за исключением откровенных маргиналов – вынуждены играть роль хищников, чтобы не получить роль жертвы...

В общем, можно увидеть, что человек «искусственно» загоняется в самую невыгодную для себя позицию. В том смысле, что его вынуждают выбирать «нечеловеческую» — как это было сказано выше – стратегию по борьбе со своим ближним вместо «человеческого» пути совместной работы на будущее. И это не случайно. Такова неизбежная плата за саму возможность осуществления конкурентного отбора – до недавнего времени единственного механизма, который позволял бы оперативно осуществлять гибкую «подстройку» социума под изменение условий. Именно благодаря этому конкурентно-иерархические (классовые) общества всегда вытесняли общества «солидарные». Впрочем, я уже писал про данную особенность – и тут это делать не буду. Отмечу только то, что речь тут идет именно о «групповом преимуществе» — поскольку до недавнего времени в личном плане большая часть жителей «развитого первобытнообщинного» социума существовала лучше, нежели большая часть населения классового мира. Но вот в «системном плане» первобытная община проигрывала даже рабовладению.

Однако эта «системная эффективность», в конце концов, привела к тому, что за тысячи лет классового господства были созданы мощнейшие производительные силы. Которые, в свою очередь, позволили легко парировать большую часть природных воздействий – тех самых, ради которых все первоначально и затевалось. В том смысле, что современный производственный механизм уже не нуждается в … умении быстрой адаптации к воздействию внешнего мира. То есть, подавляющая часть его проблем находится исключительно во «внутренней области». В области той самой конкурентной борьбы, генерирующей основные беды человека – начиная с экономических кризисов и заканчивая войнами. Более того, подавляющая часть того, что обыкновенно именуется «природными катастрофами», на самом деле есть следствие того же социального давления – в том смысле, что именно им вызывается, например, поселением людей в сейсмоопасных районах или местах с плохими климатическими условиями.

<DIV style="TEXT-ALIGN: center">* * *</DIV>
То есть, можно сказать, что Природу мы давно победили – по крайней мере, в тех границах, что требуются для выживания человечества. (События с околонулевой вероятностью – вроде падения астероида – тут нет смысла рассматривать.) Но взамен – получили крайне агрессивное общество, буквально пожирающее себя само. (А как еще трактовать ловушки, как не механизм самоуничтожения?) Так что никакого преимущества конкурентное устройство больше не имеет – и в конкуренции (забавный каламбур) с обществами, лишенными неизбежной внутренней борьбы всех со всеми – уже не выступает однозначным лидером. А скорее наоборот.

Вот тут-то и проявляется та самая диалектика, о которой столько много было сказано слов. Человек должен был пройти через ужас классового устройства, через кошмар конкурентного мира для того, чтобы обрести силы развитого общественного производства. Но обретя их, он автоматически переходит в состояние, когда для нормального развития – и даже выживания (вспомните о войнах) необходимо выбрать иной путь. Путь «длинных» стратегий и коллективного труда. Так что производительные силы – в игнорировании которых меня иногда обвиняют - тут играют первоочередное значение. Другое дело, что в полном соответствии с диалектичностью мира с определенного момента эти производительные силы требуют совершенно иного устройства мира. Тех самых производственных отношений, в состав которых и входит смена типа стратегии. В том смысле, что именно благодаря этому становится возможным создание совершенно иных форм организации людей, свободных от своего неизбежного конца.

Один этот момент, несомненно, выступает мощнейшим стимулом для отказа от господствовавшей тысячелетиями «диктатуры настоящего». И для развертывания подлинного потенциала, которым обладает человек, как разумное –то есть, глядящее в будущее - существо. Но, разумеется, это возможно только после того, как будет ликвидирована давящая суть конкуренции. То есть – после перехода к социалистическому общественному устройству. Правда, и в предыдущих формациях возможно их существование – и более того, именно благодаря подобному аномальному (с точки зрения «здравого смысла) поведению и идет человеческое развитие, как таковое. Но погоды эта аномалия не делает. В том смысле, что, несмотря на все старания «людей, устремленных в будущее», основная масса населения, а главное – элиты – неизбежно продолжать «мочить» друг друга. Вместе с общей структурой – до тех пор, пока окончательно все не «замочат». (В смысле, что не разрушат имеющуюся социальную систему до самых примитивных элементов.)

Правда, и устранение частной собственности создает лишь возможности для указанной смены стратегий – иначе говоря, выступает лишь необходимым, но не достаточным условием. Так что и после этого остаются еще определенные нюансы, невнимание к которым способно свести к нулю все затраченные усилия. (Как это случилось с СССР.) Но об этом надо говорить отдельно – да, если честно, сейчас данный момент не актуален. Сейчас бы до «необходимого условия» дойти – пока окончательно всё не «перемочили». Впрочем, «всё» и всех все равно не «перемочат», как бы не старались – таково фундаментальное свойство истории. На этой оптимистической ноте можно и закончить…
</lj-cut>
<lj-like />
<A href="http://www.livejournal.com/friends/add.bml?user=anlazz"><IMG title="" src="http://ic.pics.livejournal.com/anlazz/62128340/111137/111137_original.png" align=left></A>

Как это не удивительно прозвучит, но два последних поста: предыдущий, в котором говорилось о проблемах с автомобильными дорогами, и предшествующий ему «предпредыдущий» (об образовании), на самом деле были посвящены одному и тому же явлению. А именно – тому, что можно назвать «ловушкой». То есть – такому состоянию той или иной системы, попав в которое, она уже не может его покинуть. Ну, разумеется, до тех пор, пока не «переработает» все имеющиеся ресурсы – и не рухнет от их отсутствия. (Впрочем, «катастрофический сценарий» - то есть, «разрешение через разрушение» - возможен и до этого момента.)

Подобное состояние на самом деле есть достаточно распространенное явление, характерное для самых разных областей. Несколько лет назад я писал про него в плане ловушек технологических – то есть, ситуаций, когда слишком успешная технологий «стягивает» на себя все ресурсы, не оставляя возможностей для развития иных областей. Такие ловушки существуют в огромном количестве в самых разных областях. К примеру, вычислительная техника, которая полностью определила пути развития систем управления, или ее частный случай – знаменитый ПК, ставший не только de facto основной платформой на два десятилетия, но и породивший множество сопутствующих феноменов – таких же несуразных, как он сам. (О них, впрочем, надо говорить отдельно. Или вот уже упомянутый в прошлом посту принцип «всеобщей автомобилизации», под который в настоящее время выстроена вся концепция транспортных сетей. И хотя недостатки данной схемы были хорошо известны уже полвека (!) назад, изменить ее до сих пор не представляется возможной.

По крайней мере, все потуги пресловутых «урбанистов» решить ее, на деле оказываются прекрасной иллюстрацией о мертвых и припарках. В том смысле, что подавляющая часть подобных решений являются чисто «декоративным» — а фундаментальную часть вопроса не затрагивает практически никто. Впрочем, об «урбанистах» и «урбанистике» - а точнее, о полной бессмысленности данной области – надо говорить отдельно. Тут же стоит указать на то, что ориентация на применение личных авто привела к значительному росту среднего «транспортного плеча», что сделало иные решения невозможными. (Поскольку уже более полувека города выстраиваются именно под указанную особенность.) То же самое можно сказать и про грузовые перевозки, превратившиеся чуть ли не в главный элемент общественной производственной системы. Причем, в полном соответствии с главным принципом ловушки – неустранимым без разрушения.

* * *

Впрочем, указанная проблема уже выходит за пределы чисто технологических ловушек – поскольку охватывает не только технику, но и иные сферы человеческой жизни. В частности – организацию взаимоотношений между людьми, т.е., социальную сферу. Это показывает, что понятие «ловушки» может быть связано не только с технологиями. А точнее – «технологический» вариант представляет, как правило, наиболее безобидный случай проявления подобного явления. <lj-cut>В конце концов, «застой» в области вычислительной техники или транспортных систем, в конечном итоге, ведет только к растрате имеющихся ресурсов. (Которые, вопреки мнению «алармистов», довольно велики – скажем, нефть пока не собирается заканчиваться. ) Но вот с социальными ловушками все обстоит намного хуже. К примеру, та же «педагогическая» — как уже говорилось – вряд ли имеет способ корректного разрешения. В том смысле, что никакими имеющимися способами устранить ухудшение образовательной системы невозможно: все попытки это сделать неминуемо приведут к дальнейшему сползанию вниз. Да, собственно, это и происходит: скажем, усиление ответственности учителей за результат приводит исключительно у росту умения избегать «плохих учеников» (сваливая их на явных неудачников), а попытки стимулировать учительскую работу путем введения разного рода грантов ведет к тому, что в выигрыше остаются те, кто занимается только «грантодающими» направлениями. (К примеру, пресловутыми «исследовательскими работами», с самого начала ставшими чистой синекурой –в том смысле, что дети к ним не имеют ни малейшего отношения.) Ну, или самый яркий пример – ЕГЭ, по которому не прошелся только ленивый. А ведь ЕГЭ вводился именно, как способ разрешения существующих проблем…

То есть – что не делай, все равно развитие ситуации идет от плохого к худшему. Надо ли говорить о том, что подобное мы можем наблюдать практически в любой отрасли – начиная от здравоохранения и заканчивая обороной. Причем, основной смысл происходящего всегда примерно один и тот же: любая реформа приводит к тому, что вместо массовой, распределенной по всей территории страны инфраструктуры создается несколько «локальных», хорошо оснащенных «очагов», между которыми оказывается Хаос. В уже упомянутом образовании это проявляется через идею «элитных школ», которые, в конечном итоге, «высасывают» все имеющиеся ресурсы – начиная от финансов и заканчивая «способными учениками». В медицине – через создание пресловутых «медицинских центров», хорошо оснащенных и финансируемых при полном уничтожении низовой инфраструктуры. (Скажем, в нашем городе создали «Сосудистый центр» - действительно хороший. Вот только попасть туда можно через … направление от терапевта, которых, естественно, посокращали. В результате тем же сельским жителям попасть в данный центра практически невозможно. Да и горожанам – требуется основательно посуетиться. А ведь 90% медицинских проблем требуют минимального вмешательства на самом раннем уровне…)

То же самое можно сказать, например, про науку – где все давно уже сводится к нескольким центрам «мирового значения», а все остальное проваливается куда-то в пропасть. Впрочем, тут можно сказать, что указанная проблема выражается на еще более глобальном уровне, где роль «научных узлов» играют всемирно признанные университеты и лаборатории, а до всего остального – в том числе и до РФ – никому нет дела. Надо ли при этом говорить, что ни о какой связи подобной науки с реальными потребностями общества говорить при этом невозможно. Поскольку указанные «узлы» начинают жить исключительно своей жизнью – в том смысле, что думать только о своем благополучии. Впрочем, эта «зараза» поразила практически все сообщества специалистов: чем дальше, тем больше они сил тратят исключительно на обеспечение своей жизни, и тем меньше – на то, ради чего их, в общем-то, и создавали.

* * *

В общем, в современном мире действует универсальное правило: чем больше и могущественнее «центр» (не важно, в какой области), тем больше у него возможностей к «добывания ресурсов». Не важно, идет ли речь об образовании, медицине, науке или, скажем, искусстве. Впрочем, явление это известное – скажем, в экономике это называется «монополизацией». Так же известно, что оно ведет к появлению того явления, которое именуется «империализм». Тот самый империализм, который в своей высшей точке развития гарантированно «закрывает» современный этап развития человечества путем организации всеобщего экстерминатуса, именуемого Мировой войной. Но пока этот момент не подошел, он достаточно специфически «форматирует» все имеющееся экономическое пространство –что, впрочем, было прекрасно описано еще лет сто назад, поэтому останавливаться на данном моменте не буду. Отмечу только, что данное свойство империалистической системы на самом деле представляет собой отражение той же особенности мироздания, связанной с иерархически-конкурентным способом построения общественных систем. (И, следовательно, потенциально неустранимо для современного общества.)

То есть, свободный отбор на основании свободной же конкуренции (да, именно так, как это не странно звучит по отношению к империализму) неизбежно приводит к тупику развития. После которого остается только один вариант – полное разрушение системы с постройкой на ее основании новой. Так работает эволюция – с гекатомбами особей и бесчисленным числом видов, возникших и исчезнувших в ее процессе. Так работает история – с огромным количеством «цивилизаций», царств и народов, от которых не остается ничего, кроме неясных преданий. (Ну, и еще – огромных курганов на месте бывших городов, исчезнувших из памяти уже через десяток поколений.) Впрочем, нет – что-то остается, благодаря чему история представляет собой, все же, развивающийся процесс, но связано это с несколько иными процессами, нежели конкуренция и отбор. Впрочем, о данном моменте надо говорить отдельно. Тут же следует сказать только то, что именно этот «аномальное» явление и есть, по сути, истинно человеческий способ существования – тот самый, что и позволил ему считаться «царем природы». А в будущем – позволит стать им по настоящему.

Но для этого потребуется кардинально изменить практически все – причем, самым неожиданным образом. Когда это случиться, то умение обходить пресловутые ловушки станет самой обычной практикой – со всеми вытекающими последствиями. Но пока этого не произошло, нам неминуемо придется наблюдать вышеуказанный процесс – то, что кажущиеся еще недавно стабильными и неизменными области неожиданно будут рушиться, и все кажущиеся столь удачными стратегии поведения окажутся ни к чему непригодными. Правда, поскольку подобный процесс является достаточно длительным, то многим покажется, что никакой катастрофы не происходит, что все идущее есть норма. (Что, собственно, есть абсолютная правда – разрушения и катастрофы есть норма для конкурентно-иерархической системы.) Но чем дальше – тем явственнее будут следы грядущего разрушения.

Впрочем, что поделаешь: темнее всего бывает перед рассветом. А рассвет, как можно догадаться, в любом случае будет…</lj-cut>
<lj-like />

В прошлом тексте был рассмотрен таксистский агрегатор Uber, который для многих выступает символом современного прогресса. В том смысле, что, во-первых, позволяет уменьшить затраты на услуги такси. Во-вторых, позволяет оптимальным образом (точнее, образом, выглядящим оптимальным) распределить работу водителей. А, в-третьих, имеет капитализацию, превосходящую капитализацию крупных промышленных компаний – в 1,5 раз больше, нежели Газпром со всей его инфраструктурой. Хотя, конечно, последний пункт, по идее, должен больше настораживать. Но если опустить его, то никаких сомнений в том, что «с Убером лучше, чем без Убера», быть не может…

Однако, как уже говорилось, есть некоторые нюансы, которые позволяют оспорить данный тезис – а заодно, и в очередной раз увидеть «изнанку» современного мира. Не сказать, чтобы приглядную – и намного выходящую за пределы указанной темы. В том смысле, этот пример показывает, что происходит, когда существующая проблема в общем-то, решается – но делается это так, что лучше бы этого не делалось. (То есть, все происходит, как в том пошлом анекдоте про мужика, который попросил у Золотой рыбки член до пола – а она ему укоротила ноги. Или, если сказать более возвышенно – как в широко известных европейских легендах про договор с дьяволом – в котором нечистый в обмен на душу обязывался выполнить те или иные пожелания. Но в связи со своей природой делал это так, что это выглядело с максимальными проблемами для просителя. )

Об основании для подобного положения, впрочем, будет сказано несколько позже. Пока же заметим, что указанная компьютеризированная система управления заказами – на самом деле, довольно удобная и прогрессивная вещь. Более того, системы подобного толка начали появляться задолго до Убера –единственно, что они были локальны, и объединяли таксомоторы одного города или района. Тем не менее, заказ машины через Интернет даже лет десять назад не был экзотикой –и единственное, чего не хватало, так это прямого геопозиционирования. Но и последнее стало неизбежным после массового распостранения смартфонов со встроенным GSM модулем. Так что никакие прорывные технические нововведения в пресловутом Uber'е не применялись. «Взяла» она другим. Тем, что позволила легко присоединяться к системе «несистемным» участникам – то есть, тем, кто иначе не позиционировал себя, как таксиста.

Именно данная новация и оказалась одновременно причиной оглушительного успеха Убера, его популярности и среди водителей, и среди клиентов. Но одновременно – и причиной, показывающей, почему к каждому современному нововведению надо относиться с осторожностью. Ведь если основной смысл программы состоит в массовом притоке на рынок таксистских услуг новых участников, то следует понимать, что это есть не что иное, как действие, ведущее к уменьшению количества благ для каждого из них. <lj-cut>Причина проста – рынок этот, так же, как и все иные рынки, давно уже поделен-переделен. Расти ему некуда, а значит, каждый новый игрок только может отобрать какую-то часть его у остальных. Собственно, это верно по отношению к любой мелкобуржуазной экономике. Например, самый хрестоматийный пример подобного явления – аграрное переселение. Более того, поскольку каждый «входящий» участник в подобном случае готов на меньшую норму прибыли, нежели у остальных – поскольку конкуренция, то это ведет к неизбежной будущей деградации отрасли. (Так как, вопреки обывательскому представлению, никаких сверхприбылей тут нет. А относительно высокие цены связаны с высокими затратами. Кстати, тут можно вспомнить советский период, когда норма прибыли была мала – но цены достаточно высокими: «наши люди в булочную на такси не ездят». То есть, резерв по снижению цен можно взять только из сверхэксплуатации и оборудования, и людей.)

<DIV style="TEXT-ALIGN: center">* * *</DIV>
То есть, мы видим, что однозначно прогрессивное и, несомненно, благое достижение технологии при столкновении с современной экономической системой оборачивается своей изнанкой. В том смысле, что всегда приводит к ухудшению текущей ситуации – хотя всегда ориентируется на улучшение. Причина этого очевидна – ориентация на конкуренцию, как на благо, хотя на самом деле, она выступает исключительно злом. (Да, порой злом необходимым, но не становящимся от этого добрее.) Впрочем, почему это происходит – так же понятно: с одной стороны, капитализм уперся в границы имеющихся рынков. А с другой – он с радостью избавляется от остатков «советизации» мира, отбирая у трудящихся ту небольшую часть благ, которые им оставались ранее. Но поскольку последнее неизбежно ведет к … сокращению имеющихся рынков – ведь кто на них покупает, если не трудящиеся – то данная система приводит к дальнейшему ухудшению положения. Из которого пытаются выйти дальнейшим усилением эксплуатации.

Кстати, интересно, что появление вышеописанного Убера фактически ведет к тому, что таксисты превращаются из представителей мелкой буржуазии фактически в наемных рабочих. Причем со степенью эксплуатации вовсе не в те самые 20%, о которых официально заявляется – поскольку, как уже говорилось, участвуют тут водители со своим автомобилем, своим бензином и т.д. То есть, именно они несут все издержки, которые – с учетом амортизации – могут быть потенциально очень велики. (Но практически не видны на начальном этапе.) Но самое главное, что никаких социальных обязательств подобный «квазиработадатель» вообще не предусматривает. То есть, тут мы можем увидеть достаточно архаичный тип социальных отношений, «завернутый» в прогрессивную технологическую оболочку. (Наиболее близко тут лежит «давальческая мануфактура» времен раннего капитализма.) То есть, мы можем увидеть, как Суперкризис, издевательски превращает мелких «предпринимателей» в пролетариев, лишенных всяческих социальных гарантий. Причем, за их же счет, да еще и создавая уверенность в том, что «жизнь улучшается».

Впрочем, некоторые мыслители заявляют, что все это – лишь предварительный этап. И очень скоро водители вообще будут не нужны – поскольку будут исключительно беспилотные автомобили. Тот же Фритцморген очень любит это повторять – с показной жалостью к несчастным водителям. Правда, постоянно намекая: дескать, ничего не поделаешь, прогресс есть прогресс, а значит, «быдло» должно страдать – чтобы давать возможность красиво жить умным, активным и успешным. (Очевидно, тем, кто смог сесть на «подсос» к госбюджету – так как именно данный путь в современном мире есть единственная возможность для успеха. Причем, во всех странах.) Хотя реальное развитие событий, в общем-то, свидетельствует об обратном – о том, что именно «умников», т.е., высокооплачиваемых специалистов и стараются максимально сократить. Например, главной инновацией последних трех десятилетий стала не ожидаемая автоматизация и роботизация тяжелых и опасных производств – а сокращение разного рода «бумажной работы», начиная от чертежного дела и заканчивая бухгалтерией. (Что позволило уменьшить количество квалифицированных специалистов, необходимых в отрасли – заменив их «тупыми клерками.)

Или, например, можно вспомнить то, что основным прогрессом в авиации этого времени стало … уменьшение количества членов экипажа с трех до двух. (Кстати, это реально серьезная инновация - поскольку затраты на зарплату пилотов до сих пор остаются довольно высоки.) Ну, и разумеется, можно привести такую гримасу истории, как превращение программиста из «технического гуру»— коковым он являлся лет двадцать назад – в пресловутого «тупого кодера». Да еще и сидящего на «удаленке» – где-нибудь в Индии, или, простите, на Украине. (Нет, конечно, высокооплачиваемые специалисты тут еще существуют – но их намного меньше по отношению к общей массе, нежели в начале 1990 годов.) А вот дворников и грузчиков при этом меньше не становится, хотя технологии для их замены давно уже существуют.

<DIV style="TEXT-ALIGN: center">* * *</DIV>
Исходя из этого можно было бы предположить, что судьба водителей пока вне опасности. Ведь, как можно увидеть из вышесказанного, тот же Uber позволяет решить проблему с зарплатой гораздо эффективнее – за счет повышения самоэксплуатации. Тем не менее, беспилотные автомобили действительно создаются – поскольку именно в них видится обретение столь желанного и дефицитного сейчас рынка. Но, как и следовало ожидать, ничего хорошего из этой идеи не получается. А точнее, не получится решения указанной проблемы – как не получается оно из производства тех же электромобилей. Которые приходится буквально проталкивать путем агрессивного использования всевозможных льгот. Продаже которых практически мгновенно проваливаются при снятии данного фактора. (Как это произошло с крайне распиаренным проектом «Тесла».) Впрочем, как можно догадаться, подобное свойство современного мира неизбежно и фундаментально, оно вытекает из самой его сути, связанной с утилизаторством и Хаосом, вызывающей неспособность к крупным инфраструктурным (да и вообще, любым) проектам. Но об этом, разумеется, будет сказано чуть позднее…
</lj-cut>
<lj-like />
<A href="http://www.livejournal.com/friends/add.bml?user=anlazz"><IMG title="" src="http://ic.pics.livejournal.com/anlazz/62128340/111137/111137_original.png" align=left></A>

Для иллюстрации того, что же реально происходит в современном мире, хочу привести достаточно известный пример. Как все помнят, где-то два с половиной года назад наши «заклятые союзники» сбили российский Су-24 в Сирии. Событие это всколыхнуло всю страну – в частности, одни блогеры рвали на себе волосы и требовали жестко покарать предателей. Другие же, напротив, издевательски посмеивались – дескать, «Рашка все!», опустили по самые помидоры. Впрочем, и те, и другие очень скоро забыли данное событие, и нам от него остались только пресловутые запрещенные турецкие помидоры и слова Путина о «ноже в спину». В общем, большая политика пошла своим чередом: все, кто мог, начиная с нашего президента и заканчивая президентом турецким сняли с указанного события все сливки, и потихоньку забыли.

Впрочем, помимо всего прочего, данное событие показало и еще кое-что достаточно интересное. А именно – когда стали вскрывать черный ящик с разбившегося самолета для считывания с него информации, то увидели, что это невозможно. Поскольку вместо бортового самописца в оранжевом корпусе следователей ждали исковерканные печатные платы с растрескавшимися микросхемами. «Прозападная» часть блогосферы в ответ на это опять взвыла свое любимое – «Рашка все» (в смысле, не может делать черные ящики). Ну, а патриотичная стала отчаянно пытаться доказать, что «все так и должно было случиться». В том смысле, что «ящик» обязательно должен был испортится при подобных условиях, и ожидать чего-то иное от него было бы странным. Впрочем, через месяц-два опять все забылось.

Однако если кто еще помнит, то основная проблема в данном случае была в том, что в указанном устройстве были применены микросхемы в неподходящих корпусах. А именно, в пластиковых – вместо традиционных для авиационной техники металлокерамических. Кстати, единственная отечественная ИС в данном случае оказалась металлокерамике, и все эти деформации прекрасно выдержала. Ничего удивительного во всем этом нет – ведь эти самые специальные корпуса и выпускаются для того, чтобы увеличить стойкость корпусируемых компонентов. Разумеется, они намного дороже – но эта дороговизна окупается возможностью работы в более тяжелых условиях.( Read more... )