anlazz | Entries tagged with правое мышление

Один из самых последовательных в жж охранителей и государственников, господин Зергулио, удивленно вопрошает:"Зачем нам это говно за средства государственного бюджета." Речь идет поддержке государством радиостанции "Эхо Москвы" и ее руководителя Венедиктова, которые - по мнению данного господина и иных господ охранителей - являются "врагами российского государства" и подлежат репрессиям.

Самое забавное тут, разумеется - то, что подобные возмущения появляются с потрясающей регулярностью. Правда объяснить: почему вместо этого данное СМИ - вместе с другими "либеральными" СМИ, организациями и лицами - не только не обижаются" властями РФ,но холятся ей и лелеются, охранители не могут. Поэтому им остается или придумывать разнообразные "объяснения", связанные с пресловутым ХПП. Что, дескать, власти специально держат "либералов" для того, чтобы последние "оттеняли" все недостатки первых, показывая властителей в лучшем свете.

Правда, эта концепция мало чего объясняет. И не только в том смысле, что реально "оттенение" работает плохо: даже на фоне "либералов" нынешние властители смотрятся неважно. (Поскольку так и норовят заявить какую-нибудь социал-дарвинисткую дичь. Даже прямое указание Путина не делать этого тут не работает.) Но и потому, что данная схема делает понятным только "нерепрессирование", но не прямую поддержку, включая перечисление средств и закрывание глаз на разного рода правонарушения.

Поскольку последний момент неизбежно ставит вопрос о том, что "властители" оказываются ответственными за деяния "оппозиционеров". (Скажем, условный срок и штраф в 800 тыс. рублей за хищение 129 миллионов тех же рублей для известного режиссера выглядит очевидным издевательством над здравым смыслом.) Разумеется, на этом этапе охранители пытаются решить задачу путем вытаскивания еще более побитого молью мифа о том, что "во власть пробрались западные агенты влияния", олигархи и прочие нехорошие люди. Которые только тем и занимаются, что ... дискредитируют власть.Вследствие чего всем "хорошим людям" надо собраться и поддержать дискредитируемую власть, сломав тем самым систему этим "нехорошим агентам".

Однако выглядит это уже откровенно беспомощно. Но ничего не поделаешь: государственничество иного не позволяет. Поскольку признать то, что этим самые Венедиктовы-Серебренниковы-Ерофеевы текущей власти ближе, нежели тот же Зергулио и иные охранители для последних, разумеется, невозможно.( Read more... )

Еще приведу «немного Фритцморгена», который вчера выпустил пост на любимую правыми тему: «как Революция привела к изгнанию лучших людей из России». В том смысле, что «…после 1917 года учёные и инженеры бежали от «рабочекрестьянской» власти тысячами и десятками тысяч. Отечественная наука была надолго обескровлена этим большим исходом.» Разумеется, десятки тысяч российских инженеров – об ученых тут даже говорить смешно – это очень сильно на фоне того, что общее число российского инженерного корпуса до Революции не превышало 10 тысяч человек. (Если вести речь об инженерах в современном представлении – т.е., о лицах с высшим образованием.) Со средне-специальным было, конечно, больше – порядка 50 тысяч – однако сути это не меняет.

Разумеется, определенная часть их действителльно эмигрировала.(Правда,большая часть эмигрантов осела в Европе, а не в США. Кои как раз в указанное время очень сильно ужесточили эмиграционное законодательство.) Однако считать этот процесс катастрофическим было бы странным. Хотя бы потому, что реальной катастрофы в российской промышленности после 1917 года так и не случилось. Нет, конечно, была Гражданская война, развязанная белогвардейцами при значительной поддержке со стороны Антанты. Можно даже сказать, что, наоборот: важную роль в данном случае играли иностранные державы – причем, не только Антанта, но Германия с «Центральными державами». (Кои, например, выступали единственным источником существования «независимой Украины» в 1917-1921 годах. Где до 1919 года гарантом «украинской независимости» было Рейх, после – англо-французская политика.) Без поддержки которых белые – да и вообще, любые антибольшевистские – движения были обречены на полный провал. (Напомню, что до начала открытого вмешательства Антанты в дела России в конце 1918 года Белое движение терпело провал за провалом.)

В любом случае данная война 1918-1921 года действительно была серьезным испытанием для России, принесшем ей очень серьезные проблемы. Однако уже во второй половине 1920 годов большую часть их (проблем) удалось разрешить. И реальный подъем промышленного производства в Советской России начался еще в 1922 году, хотя к показателям 1913 года удалось вернуться только к 1926-1928 году. (В промышленности.)

* * *

Что, во-первых, показывает, что указанная эмиграция была некритичной: наверное, все понимают, что без инженерно-технических специальностей поднять неработающую промышленность невозможно. Впрочем, то же самое можно сказать и про другие направления деятельности – скажем, в Красной Армии оказались от 60 до 100 тысяч (по разным источникам) царских офицеров при общей численности их на 1917 год в 250 тысяч человека. Поэтому общая убежденность в том, что послереволюционная эмиграция сильно ослабила страну, имеет малое отношение к реальности: ну да, конечно бежали и офицеры, и инженеры, и даже врачи с учеными. Но большую часть эмигрантов составляли не они, а представители дореволюционной «элиты» - т.е., лица, занимающиеся присвоением и перераспределением изымаемой у населения прибавочной собственнности. Скажем, помещики, коих в 1917 году было значительно больше, нежели инженеров: порядка 130 тыс. человек. (Что с семьями составляло более трети всей «белой эмиграции». И, скажем, превосходило число «белых офицеров», которых насчитывалось не более 70-80 тыс. человек.) Или, скажем, крупные чиновники, промышленники, финансисты и т.д. То есть, те категории людей, который вряд ли могут быть названы особо нужными даже сейчас – ну, а тогда, как показала практика, служили скорее тормозом в развитии.

Ну, а во-вторых, Советское государство смогло с достаточной легкостью восполнить появившийся недостаток кадров. ( Read more... )

Увидел в фейсбуке у Виктора Мараховского пост , посвященный концу человеческой цивилизации. Да, именно так – ни больше, ни меньше. Этот самый «конец» уважаемый автор иллюстрирует тем, что в некоем игровом стримминговом сервисе «Твитч», специализирующимся на тематике компьютерных игр и трансляции геймплея, членом Совета по Безопасности и Доверию сервиса стал стример-трансгендер Стеф Лор, идентифицирующий себя как олень. (С рогами.)

Наверное, тут невозможно выделить – что же наиболее прекрасно в данном факте. То ли то, что пресловутый стример является одновременно и трансгендером и оленем. (Кстати, непонятно – почему он олень, а не олениха. Или речь идет о существе, являющейся биологической женщиной.) То ли то, что у «стриммингового сервиса Твитч» существует некий Совет по Безопасности и Доверию, членство в котором может что-то значить. (Настолько, что данный псевдоолень заявляет, что «У меня теперь есть власть и некоторым людям теперь надо меня бояться».) То ли то, что господин Мараховский – каким-то образом прознавший не только про существование «Твитча», но и про кипящие в нем шекспировские страсти – решил привести их в качестве иллюстрации нависшей над человечеством беды.

В том смысле, что данным примером автор поста желает указать на то, что на современном Западе торжествует «…жеманная беззащитность, возведённая в должность супероружия. Уязвимость, ставшая жалом для расправы, слабость, ставшая судьёй…» . То есть – все эти «права и возможности меньшинств», политкорректность и «метушность». Которые загоняют сильных людей «под шконку»? и заставляют их прислуживать «оленятам», исполняz их малейшие прихоти. Российские охранители очень любят изображать подобную «жизнь» – противопоставляя, разумеется, ей «настоящее мужское бытие» в России под руководством «божественного Цезаря».

* * *

Правда, при этом умалчивается самое главное – а именно: то, каким образом эти самые «трансоленята», «метушницы» и «нацменьшинства» осуществляют свою «диктатуру». В смысле: как они физически принуждают «львов и тигров» закрыть свои пасти, и следовать воле «больной птички». Впрочем, особого секрета в этом нет: понятно, что делается это при помощи государственной машины насилия – сиречь, полиции, приставов и т.п. структур. Которые – понятное дело – состоят не из «слабых заек», а из вполне конкретным мордоворотов, вооруженных холодным и огнестрельным оружием с правом его применения против каждого, кто попытается выступить против. А если и этого не хватает – как, например, иногда случается в некоторых штатах США, где имеется приличный арсенал гражданского вооружения – то есть и более радикальные средства. Например – национальная гвардия с танками и прочей тяжелой техникой. Которая способна легко раскатать любых засевших в обороне реднеков – и заставить их склонить колени перед торжествующим «трансолененком».

Но если мы уж вышли на этот «уровень подавления» - т.е., от «слабых заек» перешли к тем, кто реально обеспечивает им преимущество – то почему-бы не пойти дальше. В смысле – не указать на то, что эти самые «государственные средства насилия» подчиняются так же отнюдь не «зайкам». А вполне себе «тигриному» государственному аппарату – всем этим судьям, прокурорам, губернаторами и президентам, которые и приказывают им нежно оберегать права ЛГБТ и прочих меньшинств. Разумеется, вполне может оказаться, что кто-то из данных министров и генералов и сам может оказаться педерастом или, даже, трансгендером. Такое иногда случается. Однако большая часть из них является вполне «белыми цисгендерными мужчинами» - что совершенно не мешает им проводить указанную политику. Почему же так происходит?

А происходит это потому, что подобные вещи оказываются им выгодными. А еще точнее – они оказываются выгодными «следующему уровню», т.е., тем, кто, собственно, и задает направление деятельности всем этим генералам и министрам( Read more... )

В прошлом посте было сказано, что наступление нацизма на Европу очень сильно напоминало «Олимпиаду глупости» европейской – да и мировой – элиты. В том смысле, что они сделали все возможные ошибки для того, чтобы превратить нацистов из маргиналов в повелителей Германии. А затем – привели к полному (как во Франции), или почти полному (как в Великобритании) своему поражению в схватке с ними. Вопрос о выходе из данного состояния, связанный с наличием в мире СССР, пока опустим. (Хотя, конечно, полностью опускать его нельзя.)

А лучше обратим внимание несколько на иное. А именно – на то, что примерно такая же «Олимпиада глупости» наблюдается сейчас по отношению к коронавирусной эпидемии. Да, разумеется, сравнивать «природную болезнь» и социальное явление –которым был нацизм – может показаться некорректным. (Поскольку они подчиняются совершенно различным законам.) Однако в данном случае важно вовсе не то, что, собственно, вызывало реакцию элиты (стало для нее вызовом) – а то, как последняя реакция протекает. Так вот, протекает она примерно так же, как и в 1930 годах – в том смысле, что доминирует исключительное желание получать свои локальные выгоды при полном игнорировании глобальных явлений. Ну, и разумеется, результат этого оказывается соответствующим.

* * *

Например, до определенного момента – а именно, до 11 марта, когда ВОЗ признала пандемию – особых мер по блокированию распостранения заразы не предпринималось. Более того, даже с Китаем – где эпидемия стала очевидной уже в декабре 2019 (число «19» в названии COVID19 означает именно год) – границы начали закрываться только в начале февраля. Тем не менее, даже после этого вплоть до объявления ВОЗом пандемии практически не предпринималось мер по снижению трансграничных потоков. (Скажем, Меркель еще 11 марта заявляла, что закрытия европейских границ не будет.) То же самое можно сказать и про РФ, в которой туристические путевки за рубеж продавались вплоть до 30 марта! (Когда границы были, все же, закрыты.) После чего началось эпическое – и эпидемиологически опасное – «возвращение соотечественников», в результате которого люди по нескольку дней проводили в аэропортах (т.е., зонах максимальной зараженности). Причем, часто в нескольких – скажем, из Таиланда вывозили через ОЭА. (Очевидно для того, чтобы гарантированно заставить подхватить болезнь.)

По сравнения с этим "забегом идиотов" полная неготовность медицинской системы всех развитых стран выглядит уже фатором «второго порядка». Хотя именно она, во-многом, и стала причиной массовых заражений на втором этапе эпидемии. (Когда люди, в значительной мере, заражались именно в медицинских учреждениях – в РФ, например, в конце апреля этот фактор давал 55% больных.) Более того, низкая готовность европейской медицины к работе в условиях эпидемий – связанная с низким количеством «коечного фонда» - оказалась критической в плане формирования «вала тяжело больных», что, собственно, и привело к высокой локальной смертности в отдельных странах. (Скажем, в Италии приходится 3,2 койки на 1000 человек – сравните, в Южной Корее – 12,3 койки. При том, что «койка» тут – не просто кровать, а минимальная единица «больничного фонда», с соответствующим оснащением и числом персонала.)

На этом фоне спешное переоборудование всего и вся под «коронавирусные госпитали» вряд ли может быть названо удачным решением. (Поскольку перестроить спортзал в больничную палату, конечно, можно – но вот где достать к ней квалифицированный персонал, это еще вопрос!) Хотя это кому как. (О чем будет сказано чуть ниже.) Ну, и разумеется, нельзя не отметить «вишенку на торте» - спешно введеный практически во всех странах «режим самоизоляции», ставший фактической экономической катастрофой. При том, что его влияние на реальное распостранение эпидемии в действительности крайне сомнительное. (По крайней мере, доходы граждан и бюджета он уменьшает на порядок эффективнее, нежели заражение коронавирусом.) Впрочем, подробоно рассматривать тот epic fail, которым явилась «противоэпидемиологическая борьба» развитых стран в реальности, тут нет смысла – это уже неоднократно делалось. (И будет делаться в специализированных темах.) Поскольку главное и так понятно: данные действия если и ведут к какому-то итогу, то совершенно очевидно не к тому, который ожидался от них «лучшими людьми цивилизованного мира». А точнее – к итогу полностью противоположному ожидаемому: и от вируса не спаслись, и экономику угробили.

* * *

Таковой оказалась плата за стремление к «локальной выгоде»: ( Read more... )

Надо сказать, что еще лет тридцать назад слово «империя» не вызывало особых проблем. Поскольку так именовали или исторически сложившиеся государства, управляемые императором. (Т.е., монархом, объединяющим под своей короной множество различных территорий безо всякой унификации существующего в них законодательства.) Или же так же исторически сложившиеся государства, имеющие много колоний. (Про которые можно, в общем-то, сказать то же самое.) Впрочем, особо трудиться в понимании того, является ли государство империей или нет, не было смысла – как правило, это прямо оговаривалось в названии. Ну да: Римская Империя, Британская Империя, Российская Империя. Правда, иногда случались промашки – скажем, Франция именовалась то просто Францией, то Французской колониальной империей. А чтобы еще больше запутать положение, существовала Первая Империя и Вторая Империя – которые были не эквивалентны Французской колониальной империи!

Тем не менее, даже в этом случае вопрос о дефиниции был решаем. Чего не скажешь о последующих временах, когда понятие «империи» стало означать нечто совершенно иное. Нет, разумеется, Римская Империя так и осталась Римской Империей, и даже «имперскость» Франции времен правления Наполеона III, вроде бы не оспаривается. Однако в разновидность «империй» вдруг оказались включены страны, которые до этого никому в голову даже не приходило туда относить. Например, США. Нет, разумеется, определенный резон в этом есть, поскольку некоторое количество «заморских территорий» у Штатов имелось – скажем, те же Гавайи, Куба, Филиппины и т.д. Но, во-первых, подобные колониальные владения никогда не были хоть как-то определяющими жизнь данной страны – в отличие от европейских государств, для которых колонии часто давали значительную долю национального дохода. Ну, а во-вторых, к 1991 году большая часть американских колониальных владений уже перестало быть таковыми. (Или войдя в состав Штатов – как Гавайи – или же получив независимость, как Филиппины.) Поэтому определение современных США, как империи, оказывается далеко не столь однозначной, нежели это кажется на первый взгляд.

Однако еще более абсурдным стало то, что в разновидность империй стал включаться СССР. Более того – в какой-то исторический период стало невозможным определение Советского Союза как-то иначе, нежели «империи». (Соответственно, столкновение СССР и США стало трактоваться, как «борьба империй») Разумеется, это может показаться очень странным – так как ни императора во главе, ни колоний в советской истории не было. Но миропонимание людей 1990-2000 годов вообще изобиловало странностями. Поскольку основной задачей данного миропонимания была необходимость «совмещения» господствующих тогда идей антисоветизма и убежденности в том, что наша Родина не является таким уж ужасным адом, как это проистекает из данных идей. Дело в том, что антисоветизм – как это не абсурдно прозвучит – в целом оказывался направлен не столько против СССР, как такового, сколько против реализованных там принципов социализма. Поэтому для признания советского периода не «перманентной черной дырой» - как это было в конце 1980-начале 1990 годов – а чем-то более-менее приличным, требовалось, прежде всего, отделить его от социалистической коннотации. (О коммунизме, понятное дело, тут лучше вообще не заикаться – коммунизм для постсоветского человека был и остается табу.)

* * *

Именно поэтому и появилась пресловутая «Советская Империя», которая должна была заменить реальный СССР с его очевидной связью с социализмом, а так же позволяла провести очевидную преемственность с империей Российской. Разумеется, понимание советского периода, как «имперского» в формальном плане было невозможно – поскольку, как уже было сказано, СССР, разумеется, никаких реальных признаков империи не имел.( Read more... )

В прошлом посте был поднят вопрос о том, насколько актуальным является понятие «твердая рука». Кою «желают призвать» огромное количество граждан, не понимая, что очень часто за этим скрывается банальное нежелание признания ответственности властей за свои решения, в результате чего все проблемы прямо сваливаются на «неграмотное исполнение». (Дескать, надо было жестче действовать – вплоть до публичной порки холопов на площадях – тогда бы помогло.) Причем, что самое интересное – это касается не только самих властителей, с которыми, в общем-то, все понятно. (Перенос ответственности на подчиненных – это minimum minimorum психологии начальника. У кого этого нет – тот высоко по иерархической пирамиде не поднимется.) Но и огромного числа людей, к власти не принадлежащих – однако желающих быть уверенными в том, что последняя действует правильно.

Собственно, именно последние и создают большую часть популярных «провластных мифов». Например, миф о пресловутых «шашлычниках» - т.е., лицах, кои решили в начале апреля пожарить шашлыки при том, что надо было сидеть дома с закрытыми окнами. И тут не важно, что это тогда было не запрещено, и что сам процесс приготовления данной еды, в общем-то, проходит в ограниченной компании (в 90% - вообще с семьей на даче), и, наконец, что этих самых «шашлычников» было крайне ограниченное количество при пересчете на население той же Москвы. (В отличие от тех же пассажиров метро, что после ввода «цифровых пропусков» вынуждены были стоять в очередях, заражаясь всем, чем можно.) Поскольку это не важно – важно сохранить уверенность в благости «власть имущих», в том, что они думают о народе и мечтают о его процветании. (Поскольку иначе удар наносится по самой важной для разумного человека части мировоззрения –по прогнозируемости будущего.)

* * *

Впрочем, миф о «шашлычниках», а равно и о других «нарушителях карантина», которые, якобы, не дают прекратиться заразе – при том, что властители только и делают, что приближают данный момент – является разновидностью более значительного «супермифа». К которому принадлежат и другие «локальные мифы». Например, представления об «инфантильном народе», который, якобы, всего ждет от правительства – вместо того, чтобы самостоятельно решать свои проблемы. На первый взгляд, комбинация указанных мифов выглядит несовместимым: ну, в самом деле, что же у нас народ делает – нарушает все законы и правила, или, наоборот, слишком полагается на «подачки» и указания «свыше». Тем не менее, в действительности это представляет собой две стороны (на самом деле их больше) одной и той же медали. А именно – концепции, состоящей в том, что именно властители являют собой активное, изменяющее мир начало. А население, напротив, есть чистый «пассив», могущий существовать только по воле властей.

Разумеется, понятно, откуда это взялось: именно такая картина мира была адекватной существовавшей в течение тысяч лет системе классового общества.( Read more... )

Прочитал очередной опус господина Колясникова-Зергулио, призывающий к ужесточению «карантина». Дескать, слишком слабо россияне выполняют предписания по самоизоляции, слишком расслабились и не понимают великой мудрости власти, решившей совершить прорыв в медицине: победить вирусную инфекцию путем выписывания штрафов. Впрочем, вирусу – как нетрудно догадаться – на все это совершенно безразлично. Поэтому он продолжает распространяться, опираясь на свои, «вирусные» законы – которые, как не странно, мало совпадают с законами юридическими.

Впрочем, в данном случае нам интересен не он, а то, с каким упорством Зергулио – равно, как и множество иных авторов – пытается уверять окружающих в необходимости как можно более жестких мер. Как написано в приведенном посте: «…в случае возникновения глобальной срани, дисциплина должна быть не железной, стальной. Жесткость - сразу по максимуму. Без оглядок на права человека и свободы…» Самое же интересное тут – то, что подобное отношение касается не только коронавируса. На самом деле, нечто подобное можно наблюдать по самым различным поводам – начиная с отношения к выступлениям оппозиции и заканчивая правилами ПДД. В том смысле, что пресловутое «ужесточение» видится неким универсальным способом, могущим кардинально изменить мир к лучшему.

Ну, в самом деле, разве мы не слышали чего-то, вроде: если все будут железно выполнять законы, то в России наступит необычайная благодать! Кстати, это касается не только лоялистов – скажем, «наши либералы», по сути, исповедуют то же самое. Это именно они еще недавно по малейшему поводу поминали пресловутый Сингапур, где за брошенный на землю окурок полагаются огромные штрафы. (Впрочем, и в случае с текущим «недокарантином» «либералы» так же, в подавляющем большинстве, выступали и выступают за его ужесточение.) Да и вообще, нынешние «либералы» о «либеральных правах» в классическом понимании начали вспоминать только тогда, когда их оттерли от власти. А то чуть ли не каждый день отсылали к столь любимому ими Пиночету, который железной рукой установил «правильную рыночную экономику».
Ну, и наконец, надо признать, что огромное количество людей, именующих себя «левыми» - а порой даже «коммунистами» - так же видят в нечем не ограниченном насилии главный способ решения проблем.

* * *

Поэтому можно говорить об «универсальном» явлении, охватывающем значительное количество умов – вне занимаемой их носителями политической позиции. Которое можно назвать «антигуманизмом», или «антидемократизмом». Причем, происхождение данной концепции вполне понятно – во-многом, оно является «порождением 1990 годов». Точнее – порождением «отражения» этого времени в господствующем общественном сознании, где данный период стал символом ничем не ограниченной «вольницы». Дескать, тогда была полная свобода – и в итоге мы получили полную катастрофу. С этим согласны даже «либералы» - другое дело, что под «вольницей» они подразумевают немного не то, что все остальные. (Дескать, тогда была «слишнком большая свобода для быдла», кое не позволяло активным и эффективным построить «правильный капитализм».)

Тем не менее, уже в этом доказательстве можно увидеть очевидный подлог. В том смысле, что в действительности 1990 годы были отнюдь не периодом «полного безвластия» и «потакания толпе». Скорее, наоборот: именно в это время «толпу» очевидным образом «загоняли в стойло», причем порой очень жестокими мерами. (Включая обстрел из танковых орудий.) Впрочем, и без танков количество разгонов тем же ОМОНом народных выступлений в тот период был достаточно большим. (Напомню, что в указанный период не получение зарплаты в течение нескольких месяцев было нормой, поэтому даже крайне миролюбивые постсоветские граждане порой доходили до прямых выступлений. Которые очень быстро и жестко подавлялись «демократическими властями».) Тем не менее, ожидаемого процветания в указанный период не наблюдалось – скорее, наоборот, чем жестче заворачивались гайки, тем хуже становилась жизнь. (Изменилось это лишь после того, как повышение цен на нефть позволило «хозяевам страны» хоть что-то давать людям.)

Из этого примера можно хорошо увидеть ту проблему, которая существует в мышлении «адептов жестокости». И которая состоит в том, что в данном случае «жесткое решение» принимается аналогом «правильного решения» - при том, что это совершенно неочевидно. ( Read more... )

Интересно, кстати, что современная ситуация с коронавирусом в определенной мере напоминает ситуацию с автомобилями. Разумеется, на первый взгляд это сравнение может показаться таким же странным, как и хрестоматийное сравнение пуганой вороны с письменным столом. Однако это только на первый взгляд. Дело в том, что речь тут идет вовсе не об указанных предметах – вирусе и автомобиле – а об отношении к ним общества.

Дело в том, что и то, и другое явление вызывает в нашем обществе определенные проблемы. Разумеется, в отношении к автомобилю критичным выступает не само техническое устройство – как раз оно абсолютно полезно, и является не проблемой, а решением. Речь идет об его использовании в условиях современного мегаполиса – где доминирование подобного транспорта приводит к резкому ухудшению экологического состояния, а так же ведет к появлению «сверхтрат» на дороги и стоянки. (Кроме того, следует учитывать и затраты самих граждан на приобретение и обслуживание машин, кои оказываются отнюдь не бесплатными.) Причем, эти проблемы ухудшают жизнь людей настолько, что возникает очевидная потребность в поиске их решений.

* * *

Так вот: очень многие в подобном случае сходятся на мысли о том, что «надо запрещать». Да, именно так – концепция «запрещения личных автомобилей» еще недавно входила в состав «базового корпуса» любого прогрессивного человека. Разумеется, не всегда это высказывалось прямо – часто используются эвфемизмы, вроде «создания приоритета для общественного транспорта» (заметьте: не создание общественного транспорта, а приоритета для него), или «организаций комфортной городской среды». Но смысл всего этого один и тот же: необходимо выстраивать такую систему, при которой несознательные граждане должны оставлять свои «вонючие коробки», и пересаживаться на автобусы и метро. (Если повезет, конечно – и последнее имеется в наличие.) Впрочем, высказываются и более радикальные варианты с пересаживанием всех на велосипеды или электросамокаты (!!!) – вне имеющихся климатических и прочих особенностей – но это уже клиника.

В любом случае общее тут очевидно: автомобилевладельцы являются главными виновниками бед современного города (от автомобильных !?! пробок до экологических загрязнений), и поэтому они должны страдать и платить. Платить и страдать – и радоваться, что их не запретили вообще. (В рамках всеобщего перехода к пресловутому ЗОЖу.) Более того – создается известный образ автомобилевладельца, как хамоватого субъекта, увлеченного только своим чувством собственного величия (сиречь, понтами), и готового ради этого попирать интересы «всех остальных». (При определении, что ко «всем остальным» относится большая часть населения.) Ограничивать и унижать подобного субъекта, разумеется, совершенно не жалко.

Правда, при внимательном рассмотрении выясняется, что если этот образ и имел когда-то основания в реальности, то они остались далеко в прошлом. (В 1990 годах.) Поскольку сейчас автомобиль стал не просто «не роскошь», но, для многих, очевидная необходимость. (Особенно при наличии детей.) ( Read more... )

Вообще, примеров описанной в прошлых постах «правой мифологии» - т.е., признания «естественности и изначальности» у вещей, которые реально появились совсем недавно – можно найти множество. Впрочем, порой встречаются и более забавные ее проявления – в том смысле, что «естественными и изначальными» признаются явления, которых вообще не существует. Возьмем, например, такое понятие, как «репутация». Наверное, любой, кто жил в конце 1980 годов, помнит: какое магическое значение придавали ему. Ведь именно «репутация» должна была стать главным инструментом, определяющим не просто «моральный облик» человека наступающей рыночной эпохи. А саму эту эпоху, лишенную казавшихся тогда вредными «государственных ограничений».

Рассуждения тогда были примерно следующие: разве может производитель – при свободном рынке и отсутствии контролирующих органов – гнать откровенный брак? Нет конечно, поскольку его «репутация» пострадает, а значит, никто не будет покупать у тех, кто хоть как-то не соответствует высокому званию «капиталистического производителя». Или, например: разве может политик обманывать избирателей? Ведь если это станет известным, то никто не будет за него голосовать. Поэтому на «политической арене» окажутся сплошь честные и заботящиеся о простых гражданах люди. (В отличие от «поганого совка».) Ну, и так далее, и тому подобное.

На самом деле сейчас смешно даже вспоминать о том, какую же всемогущую роль пророчили пресловутой репутации. Она должна была сделать всех журналистов правдивыми, все начальство – заботящемся о своих подчиненных, она должна была наполнить магазины качественными и дешевыми продуктами, а убогих и отсталых совковых врачей заменить чистыми и светлыми народными целителями и экстрасенсами. (Ну да: разве могут они в рыночном свободном обществе обманывать людей? Так ведь к ним тогда никто вообще ходить не будет!) И наконец, вместо отстойного «научного коммунизма» должно было появится множество гуманистических учений (религий), в которых осветленные «высшим прозрением» «учителя» будут массово убеждать людей любить друг друга. (В хорошем смысле этого слова.)

* * *

Однако результаты сбычи всех этих «светлых антисоветских мечт» были – как нетрудно догадаться – полностью противоположными ожидаемым. В том смысле, что все то, что было «заварено» в те годы, невозможно «расхлебать» до сих пор. И, единственное, что более-менее твердо стало понятным – так это то, что если человек по какой-то причине желает врать, то он будет это делать однозначно. Причины могут быть различные - однако, чаще всего, они сводятся к банальному денежному обогащению. (Хотя, например, те же «гуру» различных сект могут заниматься своим делом из «чистого интереса».) В любом случае, никакая «потеря репутации» помешать данному процессу (т.е. обману) оказывается не способным. Равно, как не может помешать делать и прочие «нехорошие вещи» - вроде воровства из бюджета или даже «физически устранять» опасных конкурентов. Если кто помнит те же 1990, то прекрасно понимает, что даже такое серьезное преступление тогда не препятствовало, например, тому же избранию в депутаты. (Даже если определенные «слухи» о подобном и ходили.)

И прекращено это было только посредством репрессивного государственного аппарата. В том смысле, что одних наиболее одиозных представителей «авторитетных бизнесменов» реально посадили, других заставили «спрятать» свое прошлое под более-менее благопристойную «картинку». То же самое можно сказать и про любые другие проявления указанного выше: только государственная власть, имеющая специальный механизм государственного насилия, смогла заставить хоть часть «лжецов» (не связанных с собой, разумеется) действовать менее разрушающе. Там же, где подобный способ был «отключен» - скажем, в производстве продуктов питания – там обман продолжается до сих пор. (Особенно характерно это выглядит при сравнении с производством алкоголя – где, как раз навели порядок. В том смысле, что водка в настоящее время гораздо качественнее, нежели в 1990 годы – а вот та же колбаса наоборот.( Read more... )

В последнее время очень популярной стала идея о том, что количество рабочих мест увеличивают искусственно. Точнее сказать, подобная идея была популярной уже лет десять назад, и в настоящее время стоит говорить о ее окончательном превращении в «общепринятый факт». По крайней мере, среди большинства правых, до которых – как это не удивительно – все же же начинают доходить осознание того, что «что-то сейчас идет не так». Поэтому прежней убежденности их в том, что после «уничтожения ужасного совка» наступил пресловутый «конец Истории» - т.е., вечное господство неолиберального капитализма – уже не существует. На ее место приходит ощущение надвигающегося Кризиса (пока еще не Суперкризиса), который «персонализируется» в текущей реальности через кризисы локальные. (Скажем, кризис 1998 или 2008 года.)

Но, разумеется, увидеть настоящие причины надвигающейся бури – состоящие в том, что последняя являются неизбежным следствием неограниченной ничем конкуренции – правые оказываются неспособными. Поэтому они упорно продолжают выискивать в современных проблемах «левые причины» (левые – в смысле, имеющие отношение к левому движению), которые, якобы, еще не до конца преодолены. К коим, собственно, и относится идея об «избыточности рабочих мест», связываемых то ли с действиями государства. То ли вообще, с некоторой «политикой бизнеса», приправленной значительной долей конспирологии. Разумеется, эта концепция может – в свою очередь – маскироваться под «левое» понимание, как это происходит, например , у Розова. Однако в своей основе она имеет именно правые, элитаристские идеи – такие, как разделение людей на «достойных» и «недостойных».

В рамках которых «достойные» могут всего добиваться сами – становиться высокооплачиваемыми специалистами, богатыми бизнесменами и успешными политиками. Ну, а «недостойные», понятное дело, на это неспособны – и должны или довольствоваться низкими зарплатами и убогим существованием на самом дне общества. (Причем как раз это нормально – с точки зрения правых, разумеется.) Или же надеяться на то, что государство не сможет «переносить их страданий», и – по той или иной причине – будет каким-то образом повышать благосостояние данной категории. (В крайне правом варианте таковой причиной выступает способность «быдла» к массовым выступлениям – как это происходит, например, во Франции.) Разумеется, для правых это – ненормально, и является одной из главных причин текущего кризиса, если не единственной его причиной.

* * *

Причем еще раз хочется сказать, что подобные утверждения встречаются не только среди очевидных сторонников капитализма, но и среди многих из тех, кто, вроде как, позиционирует себя его противников – однако в действительности находится в рамках тех же представлений, что и откровенные правые. При этом в отношении приведенной проблемы они мотивируют свои убеждения тем, что, дескать, подобная система приводит к тому, что «достойные» живут хуже, нежели «недостойные». (Т.е., растет социальное расслоение.) Которые как раз забираются «наверх» - во все эти «сладкие места» ненапряженной и не требующей особых умений работы. Становятся разнообразными «менеджерами среднего звена», разнообразными «консультантами» и специалистами по «телефонным опросам» - ну, и т.д. и т.п. И тем самым «отбирают хлеб» у остальных работников.

Интересно, что при этом, как правило, подчеркивается именно «элитарный» характер подобных должностей – то есть, это должен быть именно аналитик, а не курьер. Поскольку курьеров жалко – а аналитиков нет( Read more... )

Фритцморген выпустил пост о проблемах с рождаемостью. Впрочем, на эту тему кто только не пишет – начиная от либертарианцев и заканчивая монархистами. Разумеется, с одним-единственным рефреном, состоящим в том, что человечество с каждым годом рожает все меньше, и практически готово выродиться. Сиречь исчезнуть с поверхности нашей прекрасной планеты. Правда, причины «вырождения» у представителей различных «интеллектуальных течений» (если их так можно назвать) оказываются свои: скажем, консерваторы любят говорить о страшном вреде образования масс и т.д., а либералы не упустят момент негативно отозваться о роли пенсионного обеспечения. (Дескать, все надеются на пенсии – а надо надеяться на детей.)

По сравнению со всем этим «паноптикумом» Фритцморген, кстати, смотрится весьма адекватно. В том смысле, что он прямо заявляет, что не знает о причинах, приводящих к снижению рождаемости. Поскольку она падает и в богатой Южной Корее и на бедной Украине. В Африке, кстати, она так же падает. Единственный пример обратного – да и то, приводимый Виктором Мараховским – состоит в общине американских амишей. Которые «повернутому» на современных технологиях господину Макаренко совершенно не нравятся, поэтому он предпочитает надеяться на иной путь: на развитие специальных инкубаторов для клонирования, а то и вообще, на перенос сознания в компьютер.

Причем, в отличие от большинства трансгуманистов, он помещает начала применения всего этого «на много веков вперед». (Среди представителей указанного течения обычно считается, что данные вещи должны появиться уже завтра.) А ближайшее развитие человечества видит в инерционном продолжении нынешних процессов, вполне логично полагая, что оно еще несколько столетий сможет просуществовать в нынешнем облике. (Т.к., инерция бытия – в том числе, и в «демографическом плане» - крайне велика.) Тем не менее, даже указанное проявление благоразумия не позволяет ему избежать главной ошибки правого мышления – концентрации на частностях при игнорировании общего. Поэтому Фритц – так же, как бесчисленное количество обращающихся к данной теме – говоря о «воспроизводстве человечества», рассматривает его исключительно, как биологический процесс. Как процесс создания еще одной особи представителя вида homo sapiens.

* * *

Хотя на самом деле это процесс социальный. И производятся в нем вовсе не «человеки» (как это не абсурдно прозвучит) а «минимальные общественные единицы». Иначе говоря – работники. В широком смысле слова, разумеется, поскольку под «работниками» тут следует подразумевать всех, кто участвует в системе общественного производства (а не только рабочие) – скажем, врачи, военные, инженеры, учителя и т.д., включая руководителей. В любом случае, основным «заказчиком» данного явления выступает именно общество – оно же его и регулирует, т.е., определяет, по существу, уровень рождаемости. Точнее сказать, не уровень рождаемости, а уровень «прихода» в производственную деятельность подготовленных лиц, поскольку до недавнего времени не меньшую роль в данном процессе играл и второй «демографический показатель» - смертность. Точнее – младенческая и детская смертность.

Более того – в основном, через данное явление и осуществлялась до недавнего времени «демографическая настройка» производственных структур. Например, при переизбытке «рабочих рук» уровень питания в обществе резко падал, поэтому младенцы и дети начинали нещадно умирать.( Read more... )