Нас ждут новые 1920 годы

Итак, как было сказано в прошлом посте , время существования «современного мира» приближается к концу. И хотя понятно, что этот самый конец наступит не сегодня, и не завтра, однако его историческая близость очевидна. Поэтому неизбежно встает вопрос: что же будет после? В смысле: как будут устроены основные общественные системы после того, как «запас прочности» - заложенный во время «золотых десятилетий» - подойдет к концу? Ну, разумеется, с учетом того, что «тривиальные» варианты – вроде гибели всего человечества или погружения в средневековую дикость – тут можно убрать из-за их неинтересности. (Да и, если честно, малой вероятности такого развития событий.)

К счастью, у нас есть прекрасный пример, показывающий: что же будет в данном случае. Причем, он более, чем очевиден и очень хорошо изучен – и лишь вследствие инерции мышления не применяется в сравнении с текущей ситуацией. Речь, разумеется, идет о событиях, случившихся во втором десятилетии ХХ века, и вошедших в историю, как переход от «Прекрасной эпохи» к «ревущим двадцатым». Которые, по сути, и определили судьбу человечества вплоть до 1970 годов. Разумеется, этот переход был не одномоментен, происходил крайне сложно и трагично – включая в себя Мировую войну, падение и распад государств и начало Великой Мировой Пролетарской Революции. (Ну, и вообще, множество всего, включая испанский грипп.) Однако, в данном случае все это можно опустить. (И потому, что тема эта, сама по себе, крайне сложная. И потому, что на этот раз все может пойти несколько по иному.) Поэтому, ИМХО, лучше сразу перейти к указанию на главное отличие того времени, что наступило «за ним» от того, что было «до». (Т.к., в отличие от течения указанного «перехода», наступление «новой эпохи» является гораздо более детерминированным процессом.)

Так вот – основным трендом, определившим и 1920 годы, и последующее после них «пятидесятилетие», стал процесс, который можно охарактеризовать, как «десакрализация мира», как разрушение того множества «священных» образов и идей, коими характеризовалась Belle Epoque и все, что было до нее. Причем, стоит учесть, что эти «сакральности» не ограничивались «официальными религиями» и охватывали практически всю жизнь человека начала ХХ столетия. Да, именно так: – одни верили в государство, другие – в «незыблемость вековых основ». (Часто первый и второй «сакрум» совмещался.) Встречались и верующие в «демократию» - разумеется, подразумевая под оной «правильные механизмы» учета мнения хорошо знающих и образованных людей. (До ПМВ большая часть «демократий» была цензовая.) Ну, и разумеется, было множество поклонников различных оккультных учений, к которым (поклонникам) можно отнести практически всех «мыслителей» и «представителей культуры».

Наконец, не стоит забывать про веру в «естественную силу» человека, в «отбор лучших» - сиречь, в социал-дарвинизм, который тогда выглядел вполне респектабельным учением. И, как продолжение этого – про «веру в нации», в наличие некоего «исторического национального пути», сомнений в котором не было даже у самых ярых «борцов с режимом».(Тут можно вспомнить, как было встречено подавляющим большинством социал-демократов начало Мировой войны. В том смысле, сколько из них перешло на поддержку «своего правительства», с которые еще недавно боролись.)

* * *

В общем, верили все. Верили властители – в свое «божественное предназначение». Верили поэты в «вечную женственность», верили инженеры во «всемогущество техники» (именно верили, а не знали), верили мыслители в «победу воли» и экономисты в «великую иллюзию». Вера была основанием мира, она определяла поведение людей и их поступки – и начало Великой Войны, по существу, так же вытекало из этой самой веры. (Хотя с точки зрения «рацио» этот факт однозначно вел к катастрофе – что было предсказано Энгельсом еще за два десятилетия до случившегося.) И вот эта самая вера во всех ее ипостасях рухнула – а вместе с ней рухнула и та «великая цивилизация», что существовала во время Прекрасной Эпохи. Или, точнее, та цивилизация, что мнила себя «великой», но на самом деле была лишь тонкой пленкой на вершине огромного айсберга традиционной экономики и варварской эксплуатации бесправного большинства.

Которое, собственно, и несло на себе все затраты на «прекрасность» данной эпохи, не получая от этого ничего.( Read more... )