Про потребительство и антипотребительство. Часть вторая

Итак, «антипотребительство» или борьба с «потреблядством». Как уже говорилось – идея эта довольно старая. Настолько, что если искать ее корни, то можно забраться в совсем уж глубокие слои – как известно, концепция ограничения потребления лежит в основании того же Христианства. И хотя понятно, что за столетия господства указанной религии было найдено немало способов «обхода» запрета на роскошь, полностью исключить его так и не удалось. В результате чего мысль о том, что именно в аскетизме состоит истинный способ «спасения души», постоянно прорывалась вновь и вновь – последний раз в виде пресловутой «протестантской этики». Причем, как раз указанный вариант прекрасно показывает, что самоограничение виделось не только и не столько, как вариант изменения «посмертного» существования, сколько как способ решения именно земных вопросов. По крайней мере, у представителей многих протестантских общин, для которых особой разницы между «там» и «тут» не существовало – отсюда понятие о «предназначении» и прочие интересные вещи, вроде знаменитой «протестантской этики».

Ну, и самое забавное, разумеется –это то, что данная идея довольно быстро перешла из чисто религиозной области на все остальные стороны жизни, став одним из основ самоидентификации «третьего сословия», т.е., нарождающейся буржуазии. Да-да, как это не удивительно прозвучит, но буржуазия в период своего становления и развития исповедовала именно аскетизм и пренебрежение «земными благами» - в противовес праздной аристократии. Кстати, и максима «каждому по труду» перешла из чисто библейских в «житейские» именно благодаря «третьему сословию». Правда, стоит понимать, что под «трудом» тут подразумевалась довольно специфическая практика, о которой будет сказано чуть ниже, да и под «презрением к роскоши» значилось отрицание именно внешнего лоска –всех этих роскошных дворцов и дорогих одежд. Вместо них буржуа предпочитали собирать богатства в виде денег, ценных бумаг и вообще, того, что именуется капиталом, т.е., разного рода производительных сил. (Заводов, товаров, земель.)

Тем не менее, вплоть до конца XIX века даже для богатых владельцев демонстрировать избыточное потребление считалось неприличным. (Отдельные представители капитала, как, например, Генри Форд, делали это и в следующем столетии.) На этом фоне описанный в прошлой части факт господства «антипотребительства» в западной общественно-политической мысли 1960-1970 годов выглядит довольно логично. Правда, из «буржуазного» лагеря эта самая мысль переходит в лагерь «антибуржуазный». (Но при этом, разумеется, остающийся в рамках признания господствующих капиталистических отношений. Никакого парадокса тут нет – речь идет об огромном пуле мыслителей, которые прекрасно видели и видят проблемы текущего общественного положения, но по ряду причин не могут воспринять альтернативную систему.) В частности, критикой «потреблятства» занимались представители практически всех «философских течений», за исключением наиболее реакционных. (Вроде «австрийской школы».) Ну, и как «вишенку на торте», можно упомянуть тот факт, что именно «антипотреблятство» в течение более, чем полувека, выступало одним из оснований пресловутых «молодежных субкультур», начиная хиппи и т.п.. (До тех самых пор, пока в прошлом десятилетии эти самые субкультуры практически не исчезли.)

* * *

В подобном состоянии популярная на постсоветском пространстве связка «антипотреблятства» не просто с левыми, но с коммунистическими и просоветскими идеями, выглядит откровенно бредовой. Впрочем, что тут говорить – место гиблое! В том смысле, что тут «либералами» принято именовать социал-дарвинистов, тесно связанных с ультраправыми – Украина тому самый яркий пример – а любые попытки говорить о социальных правах подавляющей части населения теряются в огромной волне пропаганды «свободного рынка» и т.д. ( Read more... )