anlazz

Итак, фашизм, как социальное явление, возник после катастрофического кризиса человеческой цивилизации, вершиной которого стала Первая Мировая война. Кризиса, после которого вернуться к прежнему существованию оказалось невозможным – даже при наличии временного экономического подъема 1920 годов. Более того, это коснулось не только экономики – которая уже начале 1930 оказалась в Великой Депрессии - но и практически всех сторон жизни. (Начиная от государственной службы и заканчивая «романтическими отношениями».) Практически все основы человеческого существования оказались буквально перепаханы войной, ставшей выражением не только экономического, но и этического тупика Старого Мира.

Можно сказать, что Война убила Разум. В смысле, то самое «рациональное представление о мире», которое практически три столетия до того определяло само поведение человека. Была дискредитирована базовая идея Просвещения: идея возможности оптимальным образом перестроить мироздание – то есть, один из фактических «столпов» буржуазного общества. Вместо этого над людьми нависла огромная махина Судьбы, того самого Фатума практически в античном значении – способного в любую секунду прервать нить жизни каждого из живущих, бросить его в страдание, нищету, боль. (От чего теперь не спасала ни религия, ни убежденность в собственной силе.) Это было невыносимо – поэтому многие просто перестали задумываться о данном вопросе, а точнее, буквально заставляли себя «не думать». Ныряли в круговорот алкоголя, чувственных удовольствий, зарабатывания и просаживания богатства и тому подобных вещей, популярных в «ревущие 20-е».

Это было внешне веселое и бесшабашное время. Секс, алкоголь, джаз, рискованные предприятия, миллионы, возникшие из ниоткуда и уходящие в никуда. Страсть к риску для всех слоев населения стала нормой – начиная с рабочих, работающих без страховки на верхушке небоскреба, и заканчивая банкирами, которые порой начинали выпрыгивать из окон. (Кстати, именно в это время возникла пресловутая «мафия» - т.е., преступность, вышедшая из маргинального положения и ставшая серьезным игроком в «большом мире».) На этом фоне появления массовых фашистских движений было совершенно неудивительным – в том смысле, что скорее было бы странные, если бы их не возникло. Разумеется, говоря о фашистах, в данном случае надо понимать, что речь идет исключительно о носителях пресловутой фашисткой идеологии – поскольку уже не раз помянутое «государство террористической диктатуры крупной буржуазии» станет популярным несколько позже.

* * *

Так вот: в полном соответствии с эпохой, основные постулаты фашизма были совершенно иррациональны – как, собственно, и все остальные пути, по которому человек пытался выйти из свалившегося на него Суперкризиса. (Напомню: рацио было настолько дискредитировано ПМВ, что потеряло всякое значение.) Собственно, единственным условием для них было признание неизменности текущего социального устройства – т.е., классового общества –ибо ломать только лишь установившийся хрупкий мир «просто так» никому не хотелось: все уже «накушались» войны. Разумеется, была еще и не раз помянутая «марксистская альтернатива», в рамках которой слом указанного мира компенсировался устройством мира нового, более совершенного. Но… она была слишком рациональной, как и все, сформулированное до Мировой катастрофы. (Впрочем, многие из коммунистов того времени воспринимали данную идею в том же самом «иррациональном духе». Но на этом поле они, разумеется, проигрывали «чисто иррациональным» фашистам.)

Вот тут то мы, собственно, и подходим к одному из интереснейших аспектов проблемы. А именно – к тому, что та же самая иррациональность, возможность «наплевать на все доводы разума», заменив его условной Волей Вождя – оказалась не просто одной из базовых фашистских черт. Но чертой неустранимой – и именно поэтому делающий данную «идеологию» абсолютно деструктивной. На самом деле это довольно неочевидно: поскольку, на первый взгляд, фашизм мог показаться даже полезным, поскольку позволил наладить «классовый мир» и «сплотить нацию в едином порыве». (Пускай и за счет тех, кого записали в унтерменши – но «мы то к ним не относимся».) Однако в реальности его «антиразумная основа», замена рациональных аргументов на произвольные, практически случайным образом сформировавшиеся теории. Как, скажем, уже не раз помянутая «арийская гипотеза» вместе со всеми этими «нордическими расами» и тому подобными конструктами, коя в довоенное время было некоей игрой немецких интеллектуалов, мало кем принималась всерьез, а после войны стала базисом для целого государства.

Которое оказалось с самого начала обреченным на совершенно нелепые и бессмысленные вещи, вроде уничтожения еврейского населения и войну со всем миром – хотя изначально мало кто вообще об этом думал. (Тогда надеялись на то, что «прижмут красных», а так же обеспечат защиту «местных производителей» - но не более того.) То есть – фашизм, по своей сути, оказался не «проектной», а антипроектной социальной системой, несмотря на весь свой «корпоративизм» и «государственничество». Впрочем, если рассматривать его, как вершину классового мира, то иного быть и не могло – поскольку указанная «антипроектность» лежит в самой основе классового устройства. (В коем вместо идеи решения общих для всего социума задач первичной становится идея удовлетворения интересов каждого представителя правящего класса. Именно конкретного представителя, находящегося с иными «хозяевами» в неизменной вражде.)

* * *

Разумеется, тут эта концепция не просто достигает предела, а буквально переваливает через него, превращая любые действия в фарс. Причем, в фарс кровавый. Как это было, скажем, с тем же антисемитизмом Гитлера, вылившемся, в итоге, в Холокост. Ведь страшно же подумать: некие «тараканы» в голове одного неудавшегося художника, дали вдруг такую жуткую сверхидею. Итогом которой стало создание особых мест массового уничтожения людей – лагерей смерти. В которых работали десятки, а может быть, и сотни тысяч людей, занимающихся превращением своих вчерашних соседей в пепел и абажуры.

Или можно взять тот же, уже не раз помянутый Дранг нах Остен – который вытекал из не менее часто поминаемой концепции Lebensraum'а. Т.е., «жизненного пространства», необходимого для Германии. (Под которыми подразумевались, в основном, земли, занимаемые Россией.) Надо сказать, что этот самый Лебенсраум был придуман еще до Мировой войны и до Гитлера социал-дарвинистом Ратцелем в рамках популярных тогда «национально-патриотических» концепций истории. Однако тогда это так и осталось одной из «интеллигентских заморочек» - поскольку реальные интересы германского империализма лежали совершенно в ином месте. (С т.з. завоевания рынков сбыта приобретать слабонаселенные пространства было невыгодно.) Собственно, именно поэтому «Восточный фронт» в Первой Мировой так и остался фронтом второстепенных, да еще и отданном чуть ли не целиком австрийцам. (Которым и подобный кусок был не лишним.) Но для Гитлера этот самый Lebensraum оказался одной из основных идей, которые он предлагал для Германии. Что впоследствии и привело данную страну к роковому началу войны с СССР – закончившуюся известно как.

Кстати, на этом фоне оказываются смешными популярные еще недавно мысли о том, что «фашизм был бы неплох, если бы…» Ну, в смысле, если бы тот же Третий Рейх ограничился войной с Великобританией, не вступая в конфронтацию с СССР, если бы он не уничтожал всех евреев «скопом», а удовлетворился только ограничением прав наиболее богатых еврейских капиталистов… Или вообще, если бы указанная страна смогла бы закончить свою «активную деятельность» только устранением «версальских несправедливостей» - скажем, присоединением аннексией Судет и анфлюсом Австрии… В общем, если бы нацисты не сделали пресловутых «ошибок», приведших их к катастрофе, то они стали бы величайшим государством в мире. (Нечто подобное говорят и про Муссолини вменяя ему в вину вступление в Антикоминтерновский пакт и пресловутую «Ось».)

Смешно это потому, что никакой разумной деятельности от фашистских режимов ожидать было невозможно. Да, могло повезти – как тому же Франко, который умудрился избежать особо самоубийственных идей, вроде идеи мирового господства. Но это было именно везение. (Связанное с исходной слабостью Испании, по причине коей никто даже не поднимал вопроса о восстановлении той же Испанской Империи.) Поскольку никакого понимания того, правильно ли он действует или нет, у каудильо не было, и быть не могло. Как не было его у Гитлера, верящего в то, что он есть избранный Судьбой суперчеловек, должный провести свою страну к величию и славе.

В общем, можно сказать, что изначальная иррациональная суть фашисткой идеологии оказалась непреодолимой и после того, как она перешла от общественных движений к государственным образованием. Что, в конечном итоге, и определило историческую судьбу фашизма.

Впрочем, об этом надо говорить уже отдельно…