И еще немного о детской литературе и «мире детства» в советском обществе

Кстати, если рассматривать детскую литературу согласно указанной в прошлом посте особенности – а именно по тому, нацеливает ли она детей на самостоятельное решение своих проблем или на вовлечение в это дело взрослых, то можно увидеть, что в довоенное время актуальной была именно ставка на самостоятельность. Разумеется, тут прежде всего стоит сказать об Аркадии Петровиче Гайдаре – человеке, который создал наиболее известное отображение этих самых «самостоятельных действий». А именно – повесть «Тимур и его команда», рассказывающею о том, как подростки с увлечением занимаются «добрыми делами». (Садово-огородными работами у пенсионеров, борьбой с хулиганами и т.д.) Причем – что самое главное –в данных «операциях» не принимает участие ни одного взрослого.

Кстати, тут стоит сказать о том, что популярное представление о том, что прообразом гайдаровского Тимура послужил сын писателя Тимур вряд ли можно считать верным. Поскольку, во-первых, мать Тимура Лия Соломянская бросила писателя когда его сыну было пять лет. А, во-вторых, потому что изначально повесть называлась «Дункан и его команда» - и лишь по просьбе издателей Гайдар заменил «буржуазное» имя Дункан на более привычное «Тимур». Впрочем, еще важнее тут то, что и в «дотимуровскую» эпоху писатель ориентировался именно на идею не просто самостоятельного решения детьми и подростками своих проблем – но на вовлечение их в «большую проблематику». То есть, вместе с «обычными детскими задачами» в виде социализации и познании мира, герои его произведений часто выполняли еще и «общегосударственные дела» -- вроде борьбы со шпионами. («РВС», «Дальние страны», «Судьба барабанщика» и т.д. оказываются посвященными именно этому моменту.)

Впрочем, понятно, что для человека, ушедшего на фронт в 14 лет, иной постановки вопроса быть просто не могло. Тем не менее, можно понять, что одним только Гайдаром дело тут не ограничивается. В том смысле, что представления о том, что дети должны не просто сами решать свои проблемы, но быть активно включенными в «большую жизнь» - т.е., заниматься народнохозяйственными и политическими вещами – в 1920-1930 годах было господствующим вне конкретных личностей. Разумеется, прямо соединять воспитание и производственный процесс – то есть, делать то, чем занимался Антон Семенович Макаренко – никто не решался: во-первых, это был слишком новаторский метод, а, во-вторых, большинство еще помнили ужас детского труда до революции. (О том, что труд может быть отчужденный и неотчужденный, в указанное время мало кто понимал. Собственно, и сейчас мало кто понимает.) Поэтому сама идея «производственного воспитания» - несмотря на полную «созвучность» официальной политики советского государства – оказалась непригодной для массового использования. (Тем более, что она была довольно затратной – поскольку требовалось создание отдельных «воспитательных» производственных комплексов, имеющих несколько иную структуру, нежели «взрослые» предприятия.)

* * *

Тем не менее, об обеспечении созидательной деятельности детей и подростков, о том, чтобы дать им возможность активно менять окружающую реальность, заботились весьма активно. Например, уже в начале 1930 годов была создана широкая сеть кружков и секций, в которых можно было «попробовать на вкус» окружающий мир( Read more... )

ъ